– Не больно-то он с нами сидит – они с мамой обычно дома торчат.

– Мы, бывает, выходим… – Люси осеклась.

Она сама не понимала, что пытается доказать. Но явно не отрицала, что их знакомство не ограничивается присмотром за детьми.

– Короче, они куда-то ходят, – сказал Эл, – но нам не докладывают.

– Что же получается: какой-то чужой мужчина каждый вечер сидит перед телевизором – и все молчат?

– Да нет, – ответил Дилан. – Это же Джозеф. Он нам не чужой.

Люси сообразила, что, глядя поверх остатков говядины, можно и прикусить язык. Мальчишки все скажут сами, пусть коряво и неловко, но зато без ее участия. Вряд ли они понимали, насколько она старше Джозефа и почему это существенно, но стоит им невзначай упомянуть его возраст – и ей уже не придется ничего добавлять.

В материнском взгляде сквозило замешательство.

– Что они хотят этим сказать?

– Сдается мне, они хотят сказать, – заговорил Кен, – что у Люси есть друг.

– Ох, – выдохнула мать. – Это серьезно?

– Ему всего двадцать два года, – бросила Люси.

И подумала, что это предательство – отрицать возможность отношений из-за его молодости, но на самом-то деле, приоткрыв некое окно, она старалась вбросить туда как можно больше информации. «А еще он – чернокожий». Этого она не произнесла вслух. Возраст Джозефа уже шарахнул снарядом у головы ее матери, вызвав легкую контузию и временную потерю речи. Но напрочь сносить голову кому бы то ни было Люси не собиралась, во всяком случае до поры до времени.

– Ага, – подхватил Эл. – Он с нами рубится в «Фифу́» и еще помнит математику.

– Я тоже помню математику, – возмутилась Люси.

– Ты помнишь цифры. Это совсем не одно и то же, – упирался Дилан.

– Ну что ж, – резюмировал Кен, – развлечение для всей семьи.

– Точно, – обрадовался Эл.

– Как вы познакомились? – спросила Маргарет.

– В мясном магазине. Где он подрабатывает по субботам.