Войтех замолчал на мгновение, а затем голос прозвучал с еще большей тревогой:

– Что? Ты в порядке?

– Да-да, не переживай. Просто запнулась.

Однако Войтеха это ничуть не успокоило.

– Я уже еду в аэропорт, – объявил он.

Он отключился, и Саша, кряхтя, как столетняя бабка, поднялась на ноги, чувствуя странную боль и усталость во всем теле. Руки мелко дрожали, рискуя снова выронить телефон, а в голове шумело, как будто она вчера много пила. Пусть она не видела того, кто жил в этом тумане, но она чувствовала его. Чувствовала так явно, как живое существо. И ее ощущения были очень похожи на те, что описывал под гипнозом Андрей и о чем рассказывал Михаил.

Она тоже обречена?

Саша попыталась успокоить себя. Андрея ведьма не тронула, да и Михаил жив, но внутренний голос продолжал паниковать, говоря, что она теперь тоже помечена, а головокружение и дрожь – первые признаки анемии. Саша с трудом добралась до калитки, ухватилась за нее руками и остановилась. Следовало войти в дом и осмотреть себя в зеркале. Если царапины на шее есть, сказать остальным и начать инфузионную терапию, пока не приедет Долгов. Третья положительная. У нее третья положительная.

Саша почему-то никак не могла вспомнить, заказывала ли она ему такую кровь? Или просила только первую отрицательную, как у Михаила?

Глубоко вдохнув, она резко выпрямилась и шагнула к дому. Она никогда не боялась смотреть страхам в лицо, не испугается и сейчас.

Саша не стала заходить на кухню, где остались друзья, а сразу шагнула в маленькую каморку, где у доктора стоял умывальник и большое, хоть уже и порядком затертое временем зеркало. Тусклая поверхность неохотно отразила ее лицо, выпачканное песком, грязью, оставшейся после дождя, и кровью. Саша замерла на одну секунду, а затем решительно стащила через голову свитер, скрывавший шею, оставшись в одной легкой майке на бретельках. Повернула старую ажурную ручку, и из крана потекла холодная вода. Набрала ее в пригоршни, тщательно вымыла лицо и шею и снова подошла к зеркалу. Царапины были, и на лице, и на шее, и даже спускались вниз к груди, но Саша не могла сказать, есть ли среди них свежие или же все они оставлены ночным разбившимся окном. И если есть, то от чего: мелких камней или ногтей ведьмы?

– Так, – выдохнула она, внимательно глядя в глаза своему отражению, – не будем паниковать. Возможно, ничего еще и не случилось. Подождем Костю.

Не стоит говорить остальным. Они ей ничем не помогут, только будут переживать. Кровезамещающей жидкости осталось не так много, и Михаилу она нужна больше.

Только бы Долгов поскорее приехал!