Я нащупала на полу мой телефон и посмотрела на время. 8.22. Все последние полчаса я пыталась заснуть опять, но мне мешал ужасающий шум под моим окном. После вчерашней вечеринки по случаю ухода на покой доктора Варма я чувствовала себя довольно скверно. Голова у меня гудела, а во рту жутко пересохло. Поначалу я вовсе не собиралась пить, но в конце концов выпила целых четыре, а может быть, и пять бокалов вина. Я предполагала просто показаться, а потом незаметно уйти – ведь я была едва знакома с доктором Вармой, – но тут в паб явился Пит, и дело кончилось тем, что я осталась там на всю ночь. К сожалению, нам не удалось провести много времени, общаясь один на один, – Пит хотел, чтобы мы держали наши отношения в секрете еще некоторое время. В больнице некоторые сотрудники были знакомы с его женой, и он не хотел, чтобы она проведала о том, что у нас с ним роман, поскольку это могло повлиять на предстоящее рассмотрение в суде дела о его разводе. По его словам, они с Фионой собирались развестись мирно, но он считал, что, узнав, что он встречается с другой, она может занять жесткую позицию – и, хотя она была адвокатом, специализирующимся не на разводах, а на делах о наследстве, она сумеет ударить его в самое больное место. Но я была не против того, чтобы подождать, – Пит того стоил. Я невольно улыбнулась, вспомнив похотливые взгляды, которые он на меня бросал, когда на нас никто не смотрел, и то, как он украдкой сжал мою ягодицу, когда мы вместе стояли в многолюдной очереди к барной стойке. Я могла бы пролежать в постели еще несколько часов, просто думая о нем, тем более что моя смена начиналась только в полдень, но шум под окном все не утихал. Я встала с кровати и заторможенно посмотрела в щель между занавесками. И поняла, откуда исходил шум: Сэмми подстригала крошечный квадратный газон перед нашим домом. По какой причине ей вдруг понадобилось делать это в такую рань, оставалось только гадать.

Я понимала, что уснуть опять мне уже не удастся, и мне отчаянно был нужен кофеин, так что я направилась на кухню. Идя туда, я заметила, что дверь спальни Хлои распахнута, а на вешалке для верхней одежды, находящейся рядом с парадной дверью, ее сумки уже нет. Ощущение было такое, будто в последнее время она уходит на работу все раньше и раньше, да и я чувствовала, что немного от нее отдалилась. Нам позарез надо было провести друг с другом какое-то время и плотно пообщаться. Мне не терпелось рассказать ей о нас с Питом лично, а не в текстовом сообщении, и я знала – она с жадностью будет выяснять у меня каждую деталь.

Сварив себе чашку крепкого кофе, я отнесла ее в сад за домом. Мы с Хлоей приобрели круглый столик на одной ножке и стулья к нему, и они были расставлены именно так, чтобы на них падали лучи раннего утреннего солнца. Шли уже последние дни лета, и сидеть здесь в одной пижаме мне было холодновато, но я полагала, что прохладный воздух поможет мне как следует проснуться.

Несмотря на стрекот газонокосилки, здесь было спокойно, и я наслаждалась уединением и пьянящим ароматом жимолости. Но не успела я выпить и половину своего кофе, как у боковой стены дома появилась Сэмми, таща за собой газонокосилку.

– Доброе утро, Меган, как прошла вечеринка? – проворковала она, увидев меня.

– Спасибо, хорошо. Правда, у меня немного болит голова. Мне совсем не помешало бы проспать допоздна.

Этот едкий намек явно не произвел на нее абсолютно никакого впечатления.

– Похоже, вчера ты неплохо повеселилась, – сказала она, подойдя ко мне с проводом в одной руке и выключателем в другой. – А хирург там был?

Я не сразу поняла, о ком она говорит.

– Там было много хирургов, – ответила я. – Доктора Варму все очень уважали.

Она звонко рассмеялась.

– Нет, глупая, я имела в виду твоего хирурга… того, которого зовут Пит, верно?

Я была озадачена. Я не помнила, чтобы я рассказывала Сэмми о Пите. С какой стати мне было это делать, когда я не рассказала о нем даже моей лучшей подруге? Должно быть, я неосознанно когда-то что-то ляпнула или же она подслушала, когда я говорила с Питом по телефону.

– Да, вообще-то он там был, но мы не так уж много времени провели вместе. Там было много и других людей, с которыми я хотела поговорить.

– Что ж, прекрасно, если у вас с ним все хорошо. – Она протянула мне провод и выключатель. – Сделай одолжение, включи это, пожалуйста, в сеть, хорошо? Раз уж я начала подстригать траву, то могу подстричь газон и здесь, позади дома.

Подавив раздраженный вздох, готовый вырваться из моей груди, я взяла у нее электрические принадлежности и отнесла их на кухню. Когда я вернулась, она стояла у сарая и регулировала высоту газонокосилки. Ее ноги под яркой разноцветной расклешенной юбкой были обнажены, и я заметила, что у нее необычайно белая кожа, сквозь которую ее вены были видны так же ясно, как реки на карте.

– Все готово, – сказала я, снова садясь на стул во внутреннем дворике. Она в ответ помахала мне рукой и включила газонокосилку.

Надо было признать, что с ее стороны было весьма любезно заняться стрижкой газона. Трава, похоже, росла не по дням, а по часам, а ни я, ни Хлоя не питали ни малейшего интереса к работе в саду. Я ощутила легкое чувство вины, глядя, как усердно пашет Сэмми. Газон в задней части сада имел немалые размеры и к тому же образовывал крутой склон на пригорке в дальнем конце сада, где стояла беседка, так что его невозможно было подстричь быстро.

Каждый раз, когда траву бралась подстригать я, я двигалась по газону наобум, и потом он бывал там и сям усеян пучками высокой травы, которую я пропустила. Сэмми же подошла к делу очень методично – она целенаправленно ходила по газону только взад и вперед, оставляя за собой аккуратные полоски ровно подстриженной травы. При этом на лице ее была написана мрачная решимость, словно она занималась не обыденной домашней рутиной, а билась над проблемой жизни и смерти, которую надо было решить любой ценой. Когда она наконец закончила приводить газон в порядок спустя минут двадцать пять, ее щеки раскраснелись, а над верхней губой появились бисеринки пота. Я поймала себя на мысли, что гадаю, почему она так и не сняла во время работы свой красивый розовый кардиган.

– Ты великолепно подстригла газон, – крикнула я ей. – Я собираюсь приготовить себе еще одну чашку кофе. А тебе что-нибудь принести?