Помимо нескольких кают в гондоле присутствовала также кают-компания, в которой уже успели расположиться дознаватели, и в которой неуклюжий Чак ухитрился на что-то с хрустом наступить. Опознать раздавленное не удалось, какое-то белое крошево, остается надеяться, что это была какая-нибудь забытая баранка, а не фарфоровая статуэтка цены немалой.

Еще здесь были туалеты, душевые, кабина пилотов в одном конце — откуда девушку с Чаком тут же турнули, чтобы не путались под ногами — и застекленный балкончик в другом конце. Сейчас он походил на маленькую деревенскую веранду, но Алиона представила, как стоит на нем во время полета: под ногами километры, над тобою облака… А между вами — стекло от пола до потолка. Даже голова закружилась.

Потом девушка нашла свою каюту… И забыла обо всем.

Здесь лежал Зай.

Все в той же робе заключенного — никто и не пошевелился его переодеть — серое стальное лицо, смотрящие безразличным взглядом в потолок стальные глаза. Только иногда — очень редко — поднимающаяся в дыхании грудь говорила, что перед ней не труп, не статуя, это все тот же ее любимый Зай, заколдованный злым эльфийским колдовством. Правда, в ту траву, которая превратила его в стального истукана, Зай вляпался сам, но придумали эту гадость стопроцентно эльфы.

Пол качнулся под ногами. Девушка это еле заметила, она сидела на полу у кровати и держала Зая за руку.

— Взлетели, — заглянул внутрь дознаватель Крэг.

— Хорошо, — безразлично кивнула Алиона. Она никогда раньше не летала на кракене, на дирижабле… да вообще ни на чем! Но не испытывала в связи с полетом никаких положительных эмоций.

Сейчас ее интересовал только Зай.

— Мы в кают-компании.

— Хорошо.

Крэг помялся в дверях:

— Алиона…

Надо же… Правильно произнес ее имя…

— Ты… Извини меня за то, что я тебя ударил.

— Когда? — даже сначала не поняла Алиона.

— На допросе. Понимаешь, это методика такая: от магических средств узнавать ложь можно закрыться, научиться прятать ауру… Вот. А к простым и грубым побоям шпионы как правило не готовы и могут раскрыться. Поэтому…

— Забудь. Я уже забыла.

Крэг постоял в дверях, глядя, как девушка в мужской одежде, с длинными черными волосами, сидит у постели стальной статуи. Кашлянул и ушел.

Алиона сидела и смотрела на любимое лицо. И ей было хорошо.