Роман облизнул пересохшие губы и неуверенно кивнул.
— Она ненормальная! Ненормальная! Господи, как больно, ааа!! Чуть руку мне не сломала, ду…
Роман, раскачивающийся на стуле и баюкавший пострадавшую конечность, увидел взгляд бывшего десантника Бориса и осекся. Но скулить не перестал.
— Врезать бы тебе, — буркнул сисадмин Женя, — да мараться неохота… Довел девчонку.
— Да уж, — проговорил Борис, — глаза у нее, как будто с боевых вернулась.
Все посмотрели на дверь, за которой скрылась их знакомая — как оказалось, совсем незнакомая Алиона, которую до сих пор считали зажатой тихоней — а потом на стол, на котором белел листок заявления об увольнении.
Эпилог
Спустя полгода…
Серые, отливающие легким металлическим блеском пальцы, чуть дрогнули. И пошевелились. Рука понялась в воздух и коснулась серой щеки. Дрогнули ресницы, поднялись веки, открывая свету ярко-синие, как море, глаза.
Темные губы изогнулись в легкой улыбке:
— Привет, огонек.
— ЗАЙ!!!!