— Всё я… — сказала она.

— Да, всё ты… — сказал голос. — А теперь… ещё одна реликвия прошлого приближается показать тебе своё истинное лицо.

Видения исчезли и Мерсади увидела, где она находится на самом деле.

Массак чувствовал, как варп вливался на мостик, раскалённый горн и чернильная чернота. Трещины протянулись в воздухе, когда мелькавшее между фигурами существо, исчезло из поля зрения. Висевшие в воздухе трупы ярко вспыхнули. Расплавленный жир и горящая кровь выплёскивались из них, падая и формируя руки, щупальца, глаза, хитин, мех и перья. Массак напряг волю, но он ощущал, как потоки варпа обвиваются вокруг него, сжимают, выдавливают из лёгких воздух, даже когда он пытается изменить его своими мыслями.

Он видел, как Дорн поднял меч, окровавленный, но несломленный.

Самус посмотрел на примарха глазами, в которых светились скопления умирающих звёзд. И бросился вперёд, и мир шептал его имя, когда он потянулся к Преторианцу.

— Нет… — закричал Массак. — Нет, лорд! — И он, спотыкаясь, двинулся вперёд с топором в руке. — Лорд Дорн!

Архам стоял у него за плечом, стреляя без перерыва. Сотканные из варпа силуэты взрывались.

— Он не может победить это, — выдохнул Массак, посмотрев на хускарла. Архам мельком взглянул на него. Передняя и боковая части его шлема представляли собой обломки раскрошенного керамита.

— Мы не можем…

— Это только часть, — крикнул Массак в ответ. — Одна рука из многих. Он повсюду вокруг нас.

Вспыхнула полоса молнии. Массак на мгновение ослеп, а моргнув увидел, как примарх вонзил лезвие меча в грудь зверя. Демон сморщился и уменьшился, когда Дорн рванул окутанный молнией клинок вверх. Массак почувствовал всплеск силы во внешнем царстве. Красные пятна крови мешали ему видеть. Демон выпрямлялся и рос, даже когда Рогал Дорн рубил его. Он схватил Преторианца за плечо, когти вспыхнули, коснувшись золота. Он придвинулся ближе, клинок исчез в его плоти, другой коготь поднялся.

Локен замедлил шаг. Кожу покалывало, в горле першило. В реакторных отсеках не было ни малейших следов движения. На башнях оборудования лежала сажа. Белые зубы скалились из обугленных кусков плоти. Никаких признаков живого экипажа. Зал гудел от потоков энергии, поступавшей по топливопроводам к двигателям летевшей в пустоте«Фаланги». Здесь должна была находиться рота воинов, которые преградили бы ему путь в этот зал, и множество техножрецов и сервиторов, обслуживавших системы. Он никого из них не видел, только кучи пепла. И всё же он был не один. Оно было здесь. Он ощущал его сейчас на краю чувств.

Он моргнул. Впереди был свет. Далёкое мерцание за углом, синяя плазма.

Он направился вперёд, собираясь заглянуть за гору оборудования, закрывавшего обзор.

На протянувшейся над краем ярко светившейся шахты платформе стояла фигура. Внизу сияла сфера раскалённой синей плазмы, удерживаемая гудящими полями. Дуги энергии вырывались из сферы и исчезали в топливопроводах, окружённых магнитными катушками. Локен знал, что это такое, хотя и не разбирался в тайнах его работы. Это был плазменный узел, где первичная энергия реактора объединялась и затем втягивалась в изголодавшиеся системы. Женщина на платформе смотрела вниз, свет играл на её лице. С её пальцев медленно капала кровь.

— Кто вы? — спросил он, шагнув вперёд. Звук, похожий на завывание ветра в трещинах скал, проскользнул в тишину. Он крепче сжал меч в одной руке, а болтер в другой.

В мыслях он почувствовал холодное дыхание безумия. Он был Цербером — гончей преисподней, местью и смертью.

— Капитан Локен, — произнесла фигура. — У тебя имеется история, которая представляет особый интерес?

Он не услышал, а сделал ещё один шаг вперёд, держа палец на спусковом крючке, а большим пальцем упираясь в силовой переключатель клинка.