Назира плюнула на свои пальцы и не вставая потянулась рукой к горшку с цветком, стоявшему на полу, зачерпнула земли и растерла ее на шее девушки, замазав рисунок.
— Йа Шафи, Йа Шафи, Йа Шафи… Йа Шафи, Йа Шафи, Йа Шафи23, — нараспев повторяла Назира. Кристина, словно под гипнозом упала навзничь. Назира продолжая напевать молитву, занесла над девушкой тасбих. Тасбих крутился над ней с такой скоростью, едва не вылетая из рук Назиры. Скорость верчения нарастала все больше, в итоге Назира потеряла над собой контроль, тасбих вылетел из ее рук и ударился о стену, а она без сил свалилась рядом с девушкой.
Николай маялся без дела, не зная, чем себя занять. Ни денег местных, ни связи, на улицу просто так не выйти. Пол дня пролежал на топчане, доедал оставшийся с завтрака виноград, отгоняя назойливых пчёл, а там и темнеть начало. В мужской половине дома было пусто. Он заглянул в женскую — тоже никого. В столовой, и других помещениях такая же история. Еще в одной части дома, не похожей на остальные постройки во дворе и полностью скрытой свисающими растениями — дверь была заперта. Он вернулся в столовую. Зачерпнул горсть орешков со стола. В животе неприятно урчало от такого количества съеденного за день винограда.
— Блин! Блин! Блин! — громко воскликнул Николай, заметив лежащие на полу ноги хозяйки, выглядывающие из проема соседней комнаты, выходившей из столовой вглубь дома.
Бросив орешки на стол, он, обойдя его вошел в комнату. Его глаза испугано расширились, когда он увидел хозяйку с девушкой, лежащих вповалку.
Подойдя к Кристине первой, он тряс ее за руки, но она никак не реагировала на это. Назира услышав вопли парня, очнулась сама.
Вечерний свет изливался на землю, дома. Тишина заполнила собой все улицы готовившегося ко сну кишлака. Если бы не чайхана, находящаяся в самом центре кишлака на пересечении главных улиц и хоть и тусклые огни ее навесных лампочек, кишлак казался бы не спящим, а мертвым.24 Вокруг чайханы целыми днями царили вкусные запахи свежих горячих мант, жареного мяса, которые поневоле привлекали прохожих. Назира и Николай с обеих сторон вели Кристину под руки. Оказавшись на пороге чайханы, эта троица не могла не привлечь к себе внимания. Мужчины, ужинавшие в чайхане тем вечером ошарашено вскочили со своих мест приветствовать Назиру, редко появлявшуюся на людях и в общественных местах.
— Бопты25 — сказала Назира мужчинам, помогшим довести Кристину до отдельно ото всех стоящего столика.
Официант, а по совместительству хозяин заведения, вынес дорогим гостям аккумуляторный светодиодный фонарь и установил его в центре стола. Вся летающая братия — мушки, комары, мотыльки и прочие жучки — слетелись на свет.
— Как братишка? — спросила официанта Назира.
— Яхши, рахмат, — приложив руку к груди и низко поклонившись Назире, ответил официант. — Ваши новые гости?
— Да. Готовить сегодня некогда было. Неси нам как обычно.
— Хуш келебсиз26, — таким же образом поклонившись перед гостями, сказал он и побежал на кухню.
Гости, не зная как себя вести, молча кивнули в ответ.
Официант скоро принес большую тарелку свежеиспеченной самсы с бараниной. Назира опустила голову, раскрыв перед собой ладони и что-то тихо и невнятно прошептала, затем умыла руками свое лицо с возгласом «Биссмилях»27, взяла правой рукой самсу и протянула ее девушке. Кристина растерялась, но взяла из рук хозяйки самсу.
— Ммм, как же вкусно! — сказала Кристина, облившись вытекшим из самсы жирным соком.
— Ешь, тебе силы нужны, — сказала Назира, протянув самсу и Николаю.
— Во мне проснулись непонятные силы, будто и не подыхала совсем недавно, — говорила Кристина, уминая одну самсу за другой.
Николай смотрел на оживавшую девушку и умилялся.
— Раз все хорошо, значит мы можем уже в понедельник ехать обратно? — спросил Николай.