— Если он молится Богу и плохого не делает, зачем его наказывать?

— По приколу.

— Ох, — вздохнул гость.

— Поэтому я ничего и никого не боюсь. Тем более отца.

— Однако закурила, значит нервничаешь.

— Выкладывай, что там у тебя.

— Всего рассказывать я тебе, разумеется, не стану. Если совсем коротко, то «повышение» отца твоего в одном секретном обществе зависит от этого задания. Он максимально оттягивает все это действо. Узнал я об этом у своего старого товарища из правительства. Он состоит в группе, которая курирует эту организацию. Давно не виделись с ним, я как в Москву перебрался, с ним с первым увиделся, в бильярд поиграли. Интересно мне стало, что за отец такой у тебя. Может тесть будущий, — улыбнулся он.

Но Кристине было не до улыбок.

— Хоть икону пиши с него. Справедливый донельзя. Капнул глубже, оказывается еще в девяностые он с неким Градимиром — в миру Борисом Лаптевым начинали свою деятельность по «чистке Родины». Как они нашли друг друга, об этом история умалчивает, но оба идейные были. Градимир таким идейным и остался, а на отца твоего вышли серьезные люди, сделав заманчивое предложение и в их тандеме произошел раскол. Градимиру тому не нравилось, что отец твой идею предал и продался. А отец твой начал выполнять госзаказы, не спрашивай какие, там вобщем…, — сказал он, схватившись за голову от ужаса информации которой владел. — Я мельком пробежался по делам осужденных твоим отцом и скажу тебе, что несмотря на всю его темную сторону, приговоры он выносил заслуженно.

— Я знаю об этом и не осуждаю его. Да, мы с ним не лучшие друзья и то, что он позволил сделать со мной… с мамой… с моим другом… Но я понимаю, что он просто одержим. Он больной человек.

— А кто из них не больной? — засмеялся Дмитрий и, увидев что Кристина совсем серьезная стала, замолчал.

— Ты не понимаешь. Он не по своей воле такой. И принудительное лечение тут не поможет. Да, он опасен для общества, но как бы смешно и нелепо это не звучало — он больше жертва, чем преступник. Мне остается только молиться за него, — докурив и запив чаем, сказала она.

— Думаешь, его простят там?

— У него прослеживаются практики шаманизма, я это вижу. Защит себе наставил неумело… Белому человеку нельзя заниматься такими вещами, он сразу продал свою душу, но если правильно молиться за него, то все получится. Стоит попробовать.

— Восхищаюсь твоим спокойствием, Кристина. Ты готова умереть от рук своего отца? Ты же большая девочка, должна понимать, что такие игры не просто игры. Это игры не на жизнь, а на смерть. И рано или поздно задание должно быть выполнено. Они сами тебя найдут, раз уж он, якобы, не может. Понимаешь о чем я говорю?

— Да, — спокойно ответила она. — Можешь не отвечать, но я спрошу. Скажи, вот не на ровном же месте человек сам себе подумал «пойду убивать не русских» и пошел убивать. Как-то же он к этому пришел. Кто-то же его до этого довел, подсказал, внушил?

Дмитрий молча кивнул головой.

— Оттуда?

Он кивнул еще раз.

— Это секта. И как любая секта, основана она не без интереса вышестоящих лиц.