— Не получится что?

— То, о чем вы говорили утром. Помните? — робея говорила Кристина.

— Почему не получится? — посерьезнев, громко спросил он.

— Все дело во мне.

— А я уж грешил на свой возраст, — доверительно сказал Дмитрий.

— Я не могу иметь любовные отношения и не могу построить нормальную семью. Даже если мне и очень бы хотелось, сделать этого мне нельзя. В противном случае расплатой за счастье может выступить все что угодно. И эта неизвестность самое страшное, — сокрушаясь, говорила она. Я ношу в себе не только белое, но и черное, а этого делать нельзя.

— А ты крепкий орешек, Кристина Олеговна.

От его слов у нее внутри словно обрушилось сорокаэтажное здание, оставив после себя руины.

— Ты мне действительно очень нравишься, но я здесь не только за этим.

Кристина не проронила больше ни слова. Она смотрела на этого человека, которому смогла почти довериться, с укоризной, не моргая. Слезы удушливо подступали, подергивая ее остренький подбородок.

— Не знаю почему, но иногда мы совершаем необъяснимые поступки. Месяца два назад мне предложили перевод с повышением в Москву. Там место освободилось одно. Я все дочери и ее матери оставил, сам квартиру снимал. А там предложили место с жильем. Когда дела принимал, перебирал бумаги за прошлым начальником и увидел ориентировку на вас, Кристина.

— Ты мент что-ли? — вспылила девушка.

Так они незаметно для самих себя перешли на «ты».

— Не совсем.

Кристина как ошпаренная подпрыгнула с дивана и нервно заходила по кухне почувствовав беззащитность.

— Отец прислал?

— Не совсем.

— Что заладил-то как попугай “не совсем, не совсем”…

— Я слов своих вышесказанных не отменяю. Ты мне действительно нравишься, повторюсь еще раз. И не приехал бы я сюда точно, не увидев твой фоторобот. Любил бы дальше себе и любил. Пропала девушка… Как ты думаешь, Кристина, почему твой отец, имея такие возможности, до сих пор не нашел тебя? Ведь это он тебя ищет?

— Больше некому, — успокоившись и сев за стол, с грустью в голосе сказала она.