Видел я этого «курьера»! Как раз возле Турка и подручного его, что сейчас в лодке «озябший» валяется, крутился. Раз на толковище был, пусть и на побегушках – значит, он у Турка хоть и «шестерка», но не простая, из доверенных. Сразу два человека Турка вокруг нашей «керосинки» – однозначно хреновый признак. А Турок – пусть и из мелких, но все же «князь». И такая вот убогая засада – это совершенно на него не похоже, особенно в таком серьезном деле. А значит что?

– Это подстава! Тревога!!!

К счастью, народ в команде у Константина бывалый, тертый. Сначала действуют и только потом вопросы задают. Парней из досмотровой от борта сдуло, словно осенние листья ветром. А с берега, словно в подтверждение моих слов, снова загрохотали автоматы. А потом среди прибрежных зарослей раздалось очень знакомо громкое «фшшшх!». Если б голова моя не была гладкой, будто бильярдный шар, волосы наверняка встали бы дыбом (конечно, если успели бы). РПГ-7 да на дистанции чуть меньше трех сотен метров – это смертельный приговор для нашей «лайбы», залитой топливом «под пробку». Но где-то на середине дистанции оставляющий за собой легкий дымный след выстрел вдруг закрутил сложный кульбит и рухнул в воду.

«Протух, сука!» – успел подумать я, пока разворачивал в сторону неведомого стрелка пулемет, а потом придавил пальцами рычаг электроспуска. Я говорил, что из «Утеса» длинными очередями стрелять не рекомендуют? Забудьте на хрен!!! Не сейчас и не здесь! Сейчас я лупил по кустам, словно Билл Дьюк[41] в «Хищнике», буквально выкашивая всю растительность в секторе ведения огня. А остальная команда поддерживает «Утес», кто чем может. Лично у меня желания второй шанс гранатометчику давать не возникает! Видимо, в своем мнении я не одинок – среди кустов один за другим вспухают грязно-серым дымом небольшие, но хорошо заметные на общем фоне облачка разрывов осколочных гранат. Дмитрий – старший охраны, похоже, дефицитных и дорогих ВОГов[42] не пожалел, ГП на борту только у него есть – старенький, но ухоженный «Костер»[43].

Интересно, был в армии норматив по смене патронного короба пулемета НСВ? Наверняка был! В советской, а потом российской армии были нормативы для всего, от разборки пулемета до наматывания портянок. Думаю, сейчас любой из возможных мною перекрыт с приличной форой. И это при том, что второго номера у меня в расчете не имеется – всё один. «Жить захочешь – не так раскорячишься», прав был безымянный очкастый усатый милиционер из «Особенностей национальной охоты». А мне верхом на бочке бензина объемом в две сотни тонн жить в этот момент хотелось просто неимоверно.

Думаю, в эти несколько минут наша баржа со стороны смотрелась очень впечатляюще. Этакий ведущий бой линкор «Миссури», только речной и сильно «в миниатюре». Ага, «в масштабе один к сорока трем», мать его так…

Несчастный подлесок на берегу мы скосили начисто, там даже загорелось что-то. Ну, может и не загорелось, а всего лишь тлеть начало, но белесый дымок пополз по земле явно не пороховой, тот развеивается быстрее. Вот теперь там ничего живого точно не осталось. С двойной гарантией. Шансы уцелеть только у тех, кто в самом начале взял ноги в руки и дернул подальше, куда глаза глядят.

Двойная засада. Похоже, нас хотели взять на сборе трофеев. Ну, да – задумка неплохая. Мы, разобравшись с засадой, начинаем шмон, выбираемся на палубу, часть – вообще на берег сходит. Почти все на виду, а точнее – в прицеле. Одновременно открыть огонь, заранее распределив цели – и все, амба… Даже если один – два из нас спрятались, об организованном сопротивлении речи уже не шло бы в принципе, только о зачистке и добивании раненых и спрятавшихся. А тут я, глазастый и злопамятный… Обломал здешним «благородным пиратам» все планы, чем огорчил их до смерти. В самом буквальном смысле. Вон они кучками изорванного пулями тряпья среди покрошенных почти в силос ветвей валяются. И в весьма немалом количестве… Что-то мне подсказывает, что на «тройную засаду» у организаторов уже банально народу не хватит, слишком уж много мы их тут наколошматили.

– Ну, ты силен! – от души хлопает меня по плечу Гольденцвайг.

Видимо, поблагодарить хотел, но при его габаритах… Будто пыль из половика выбить попытался – меня чуть с креслица пулеметного не снесло. Константин, похоже, осознал, что перестарался с выражением чувств, и смущенно хмыкнул.

– Нет, слыхал я раньше о спецназовской «чуйке», мол, нутром парни засады чувствуют, но как-то не верил. А оказывается – бывает!

– Бывает, – соглашаюсь я. – Сам видел неоднократно. Но тут – не оно. Тут – хорошая память и наблюдательность. Знаю я вон того…

Валера при помощи Юрки уже подтянули почти затонувшую моторку к борту и сосредоточенно собирали с намокших тел «урожай» ништяков, что у них при себе были. Труп моего знакомца сейчас как раз на палубе валялся, руки раскинув.

– …и того, что с «очень важным грузом» к нам приходил, тоже видел раньше, только мельком, потому и не вспомнил сразу. А как этого узнал – так головоломка и сложилась.

– И? – Гольденцвайг пока явно не понял, какая связь между двойной засадой и тем, что мне знакомы рожи бандитов.

– Это не просто маленькая банда, – объясняю я. – Это люди Турка, «князя» из Сямжи. Он хоть и мелочь среди прочих, но все ж таки… Такая бездарная засада – это не его уровень. Такую как раз какая-то мелкая беспредельная ватага могла устроить, но не «князь». У того – все серьезнее. Вот и прикинул я одно к другому: серьезные люди – и вдруг такая лоховская засада… Быть не может. Вот и заподозрил подставу.

– Да уж, вовремя заподозрил, – капитан снова поощрительно хлопает меня по плечу, на этот раз куда аккуратнее. – Еще минут пять – и почти вся команда в прицел к ним попала бы. А оставшихся – числом додавили бы. А то и просто тем же РПГ на дно отправили…

Константин задумался.

– И ящик этот еще… – тянет он.

Именно. И ящик. Пока мы его дожидались – целый день потеряли. И в ночь, понятно, никуда уже не пошли, тут капитан и штурман правы. Ночью по узким рекам да без створных знаков и бакенов, которыми сейчас никто не заморачивается, – это верный способ и баржу угробить, и самим угробиться.