Качаю головой: заставить супермодель показывать сыну пуп. Это полностью в духе Равского.
— Ну что, пацан. Поглядим, что там есть? — Алекс кивает на подъезд и весело болтает: — У меня была пара идей, что бы могло тебя увлечь. Может, они с треском провалятся, но я уже привык, что процентов семьдесят моих идей людям не заходят. Так что...
Вновь каменею, понимая, что меня по-прежнему не пригласили. Алекс делает пару шагов в сторону двери.
Мир любой ценой.
Вздергиваю подбородок и, усмирив все, что осталось от гордости, произношу:
— Можно я буду рядом, но в квартире? Молча посижу в углу. Пожалуйста. Я тебя прошу. Раф...
Алекс оборачивается. Я продолжаю:
— Нам необязательно воевать.
Он пораженно закатывает глаза, после чего ошпаривает раздражением:
— Вот как? Потому что я вооружен?
— Что?
Равский переводит глаза на Демьяна. Улыбается. Надувает щеки, округляет глаза, Дем снова хохочет. Алекс громко выдыхает и произносит:
— Он на фотографиях другой. Ни фото, ни видео не передают, какой он. — Слова звучат упреком.
— Он классный, — говорю я. — Обалденный пацан.
Джемма опять появляется на крыльце. На ней короткие шорты и открытый топ: просьбу показать пупок она, кажется, восприняла буквально. Алекс слегка прищуривается. Кажется, у всех нас резко наступил передоз пупков.
— Классный, — повторяет Алекс. Ловит мой взгляд и произносит спокойно, будто приспуская маску и показывая, в каком на самом деле бешенстве находится: — Я прилетел именно воевать. Если понадобится — насмерть. Крепко держись за белый флаг. — Он смотрит на сына и меняет тон: — Тебе, конечно, меня не показывали даже на фотографиях. А мне твои показывали, но я все равно в шоке.
Они втроем заходят в подъезд и закрывают за собой дверь.
Глава 9
Я прижимаю руки к груди.
В ушах шумит, ненависть вспыхивает от искры, в момент превращаясь в пожарище. Она жжет-жжет-жжет там, где сердце было. Сейчас оно не бьется. Будто нет его, Господи!