Женщина пахнет, как шерстяная накидка на мне. С той лишь разницей, что сейчас в ее запахе страх. Аина кладет передо мной вещи. Глаз моих избегает, все в пол смотрит. Легкая добыча.

Она разговаривает не со мной, с нортом:

— Наряды мои ей велики будут. Но юбки ушить могу. Взяла вещи мальчишки Бели — по ней не сядут, но хоть спадать не будут.

— Одевайся, даану, — велит Таррум и словно наотмашь бьет. Откуда человеку с южных земель ведомо будет, как обратиться к «старшей» самке из стаи?

Снимаю накидку и натягиваю принесенные Аиной вещи. На белой рубахе, по краям рукавовтянется вышивка: в каждой нити, вплетенной рукой мастерицы, висит довесок с защитой. Выбираю не брюки, а тяжелую юбку: двигаться в ней не так легко, вниз тянет, но зато в ней ощущаю себя свободно, а ткань не режет кожу. А еще тревогу Аины мне лишь хочется подстегнуть. Трясущимися руками женщина делает метки и тут же при мне, не раз уколяя пальцы иглою, подбивает юбку мне по размеру.

Волки любят играть, а еще провоцировать. Соревнуемся и с другими, и с самими собой. А страх на жертву нагнести дело привычное. Смогу ли еще сильнее испугать? Еще больше?

Таррум наблюдает за мной. В его глазах — любопытство. Рядом с ним я чувствую себя, как с доном чужой стаи. Он волк матерый, хоть и человек. И меня загрызть запросто сможет. Но ему это ни к чему. Волчицы вне соперничества своих мужей, у них свои игры и игры порою более жесткие.

Но я чувствую силу Ларре. Она сгибает, но я стою прямо. Он хищник, его тоже влечет страх. Достойный противник. И первый человек, к которому я испытываю уважение.

— В Кобрине подберем тебе платья получше, — замечает он, не рассчитывая на мой ответ.

Он не собирается меня убирать. Ему я нужна. Сама не ведаю почему, но нужна. Но планы его не волнуют. В Кобрин? Тем лучше. По дороге убежать куда проще, чем из лагеря, где стража сторожит каждый мой вздох.

Он отпускает Аину. Она и рада уйти, еще немного и в бег пустится, лишь бы не встречаться взглядом со мной. А противник тем временем так быстро оказывается рядом, что и шагу в сторону не успеваю ступить. И также ловко Ларре надевает мне на палец кольцо.

Словно почувствовал. Будто услышал мысли мои.

Волшба.

Не принять мне облика привычного, звериного, пока надевший металл мне на палец, того позволения не дарует. А кольца мне не снять.

Проклятый Таррум!

Она должна была вернуться и не пришла. Серебристо-серый волк идет по ее следу, надеясь, найти ее живой. Моля, уткнуться еще раз носом в ее черную шерсть и почувствовать запах, что не может не пленить его. Если ее не станет — он не выдержит.

Она сильная, ловкая и побыстрее многих будет. Она просто не имеет права пасть. Его волчица… Его…

Он замирает, уловив человечий дух. Люди в Айсбенге… Немыслимо! Так просто не может быть. Хорошо, хоть фетор шел с иной стороны. С другой. Не там, где был ее след.

Но он не сбивается с пути. Потом рядом чувствует ее запах сильнее. Но он другой. Кровь… А рядом витает дух чужаков. Странный… Вроде и не было его, а потом раз — появился. Сильный, резкий. Такой за версту почуешь.

Дальше волк идет осторожно. Внимательно носом водит и прислушивается к каждому шороху. Нет сомнений — люди совсем рядом. Только зачем человеку отбивать собственный дух? Зверь почувствует и не сунется. А так… случайно забрести проще простого.