— Я счастлива за вас, Элиз, — говорит она на ходу, — надеюсь, в конце концов это создание лишат возможности докучать вам.
По ее интонации можно подумать, будто она говорит о сверхъестественном существе, о ком-то вроде кладбищенского оборотня.
Дверь закрывается.
— Вибрация звезд! Чушь какая-то! Наговорят же люди! — бормочет Летиция.
Блокнот:
— Хм… Ну, если вам нравятся люди с очень темными волосами, худые, с пристальным взглядом зеленых глаз…
— Дракула, пораженный пляской святого Витта, — подтверждает Ян.
— Ян! Ну, знаете! — восклицает Франсина.
— Да, знаю.
— Вы меня прекрасно поняли! — взрывается Франсина. — Юго, разве нашим питомцам еще не пора укладываться? Последняя партия, Иветт, или ваши финансы не позволяют? Наша милая Иветт сегодня только проигрывает, — добавляет она для нашего сведения.
— А что, если пойти в деревню и пропустить по стаканчику? — предлагает Летиция.
— Думаю, что я тоже пойду спать, — отвечает Ян. Настроение у него изменилось. — Ладно, спокойной ночи.
— Ну, атмосфера просто супер! — комментирует Летиция. — Ну, вам-то на это плевать! — добавляет она в мой адрес, а потом, в свою очередь, выходит.
Я остаюсь бессильно сидеть у очага, ожидая, пока Иветт вспомнит о моем существовании. Я не скучаю, мне есть о чем подумать. Я так хочу, чтобы уже наступило завтрашнее утро и мы все узнали!
7
Я все время зеваю. Заснула, Бог знает когда, а утром — подъем в семь часов, чтобы присутствовать при отъезде Магали. Ее другу Шнабелю пришлось применить всю силу убеждения, чтобы заставить ее сесть в перевозку: она боялась, что ее повезут в тюрьму. Вновь помогли волшебные конфетки. Учитывая раннее время, перевозка уже должна доехать до побережья. Я уже «вижу», как защелкиваются наручники на запястьях Вора. На костлявых и волосатых запястьях, исцарапанных ногтями жертв.
Юго отвез меня в гостиную, и там мы позавтракали. Милая Франсина и мадам Реймон составляют список необходимых продуктов. Мартина и Юго занимаются туалетом пансионеров. Жан-Клод рассуждает о концепции повествовательной структуры кинематографиста Абеля Феррара. Леонар не вышел к завтраку, он работает у себя в комнате. Бодрая Жюстина объясняет Летиции последние теории кварков и квазаров, а Летиция просит Иветт передать ей масло. «А я лежу на бреге тишины, где нарушает тихий плеск волны мои меланхолические сны» (Элиз Андриоли, Нобелевская премия за поэзию, 2000 год).
Утро тянется медленно, пока не раздается телефонный звонок. Иветт, оттолкнув Юго, хватает трубку:
— Алло? Да, здравствуйте, старшина… Да, отлично слышу… Как?.. А… Наверное… Конечно… Да, до скорого.
Она кажется разочарованной.