Улыбка сползает с моих губ так же, как скатывается в никуда до этой минуты хорошее настроение.

− Что ж… Мне, конечно, приятно, что вы считаете меня настолько красивой. Но неприятно, что приравниваете этот недостаток моей внешности к распущенности. Пожалуй, я поужинаю в комнате, чтобы не вводить никого в искушение. Если можно.

− Я не это имел в виду, − хмурится Сенд. – И что значит «недостаток»? Первый раз слышу, чтобы женщина свою красоту считала недостатком? Что за глупость…

− Ах глупость? − вскидываю подбородок. − А вы были когда-нибудь женщиной, которую оценивают только по её внешности? Или воспринимают, как вещь, которую неплохо бы поиметь? Или может вас обвиняли в излишней соблазнительности, оправдывая свою собственную слабость и неспособность держать руки при себе? Не были? Тогда и не вам судить о глупости. Тем более после вашего предупреждения.

Понимаю, что сейчас очень сильно выпадаю из выбранной роли. Но это меня не останавливает. Не могу больше терпеть вот это вечное мужское превосходство. У них всегда женщина виновата. И всегда найдётся способ ткнуть женщину носом в те недостатки, которые они же ей и придумают, теша своё раздутое самомнение.

Герцог по мере моего пламенного монолога всё больше каменеет, буравя меня тяжёлым взглядом. Мрачным и сосредоточенным.

Ну точно сейчас сложит два и два, поймёт что к чему и предъявит мне наполовину заслуженное обвинение в обмане.

− Кто смел распускать при тебе руки? – неожиданно интересуется замогильно-жутким тоном.

− Что? – опешив, хлопаю я ресницами.

− Я спрашиваю, кто смел при тебе распускать руки? Назови мне имя, фамилию и обстоятельства. Сейчас же.

Для пущего эффекта Сенд даже подступает и, склонившись, опирается на подлокотники моего кресла, нависая теперь надо мной.

− Вот ещё. Это вас не касается, − сдаю я немного назад.

Так и подмывает напомнить ему, что он сам трогал меня без спросу, но там и я виновата. Нечего было лужей растекаться и о нежностях мечтать. Нежности это для всяких Мирил. А мне сестру спасать надо и выживать как-то.

− Ты моя невеста. Так что ещё как касается, − стоит на своём герцог.

− Ничего такого не было. Я это, как аргумент, сказала, − пытаюсь увильнуть.

− Врёшь, − чеканит жёстко. И я по глазам вижу, что только хуже сделала. Не отстанет теперь.

− Это было до знакомства с вами, поэтому точно не ваше дело, − не уступаю и я.

Наши взгляды скрещиваются подобно острым клинкам. И ни один из нас не желает уступать.

− Не скажешь, значит? – сужает глаза Сенд.

− Нет, − уверено смотрю в ответ.