Без Бриэнн становится совсем тоскливо. Заставляя себя и дальше размахивать ногами и хлопать руками, осторожно тянусь к своему внутреннему резерву. Пусто. Весь в очередной раз угрохала в свой щит, чтобы и дальше скрываться от проклятого Кукловода. Надеяться на то, что тот сейчас слишком занят, заметая свои следы и скрываясь от правосудия, точно не стоит. Он о своих марионетках никогда надолго не забывает. Особенно обо мне. Ненавижу, гада.

А как было бы хорошо, если бы этого подонка всё-таки арестовали, или князь Керборка наконец поймал его за шкирку. Тогда я была бы свободна в своих передвижениях. Может всё-таки стоило согласиться на условия князя, когда тот предлагал мне помощь в обмен на информацию и службу? Говорят, на предводителя волков сейчас хорошо работать. Мол, суров, но справедлив.

Но тогда не факт, что я бы успела найти нужный нам с Бриэнн артефакт. Её время на исходе. Рисковать жизнью близкого человека ради мести и тёплого места не самый правильный выбор. Поэтому я сейчас тут, сижу на дубе в Тильтанском лесу. На землях герцога Арджанора, которого считают самым таинственным и нелюдимым аристократом Бранагиля. И понятия не имею, как теперь добраться до древних заброшенных руин замка Арджан, где предки хозяина этих краёв века назад спрятали кое-что очень для меня важное и нужное.

Неаристократично шмыгнув носом, окидываю внимательным взглядом окрестности. Лес действительно погружается в сумерки. Это усугубляется ещё и тем, что небо затянули сизые тучи. Кажется, сейчас снег повалит.

Плохо. Очень плохо.

В моей жизни было немало ситуаций, когда от отчаянья казалось, что всё, моя песенка спета. И руки порой хотелось опустить. Но я всегда находила в себе силы бороться. Убеждала себя, что даже в самой безвыходной ситуации выход всё-таки можно найти. Даже если тебя проглотили, этих выхода целых два.

И сейчас я не готова сдаться. Не готова умирать.

Осталась ведь такая малость. Цель, к которой я шла столько лет, играя в послушную марионетку Кукловода, почти достигнута. Нужно лишь выжить сейчас и добраться до этих проклятых руин.

Но как же я безумно устала. Движения становятся всё более вялыми. Резерв на нуле.

И, боюсь, что даже если волки уйдут, я попросту не смогу слезть с этого дуба.

В какой-то момент с неба действительно начинает сыпаться снег. Такой густой, что всё вокруг становится сизо-белым. Он зябким холодом забивается за ворот, жалит лицо, туманит зрение.

А потом сбывается и второе моё предположение – волки действительно убегают, а сил нет.

Судорожно вздохнув, я чуть наклоняюсь вниз, чтобы оценить высоту. Шею сломать можно запросто. Но слезть нужно. Сейчас. Иначе примёрзну тут намертво и стану сугробом.

Доберусь до твёрдой земли, а потом уже подумаю, что делать дальше.

Прикинув расстояние до ближайшей ветки, я начинаю осторожно смещаться, рассчитывая траекторию движения. И чуть не заваливаюсь назад, когда из белого марева на меня внезапно с уханьем вылетает Бриэнн. Едва успеваю обратно ухватиться за ствол.

Издавая пронзительные и очень красноречивые крики, моя неясыть делает надо мной пару кругов и молнией уносится обратно. А я несколько секунд сижу и пытаюсь переварить то, что увидела в её мыслеобразах. Не в силах до конца поверить.

Сестра ведёт помощь. Нужно только дать о себе знать.

– Помогите! – первый вопль выходит сиплым и срывающимся.

Но уже через минуту я повторяю его гораздо громче. А потом ещё и ещё. Мои крики вязнут в гуще падающего снега, их подхватывает ветер, унося куда-то в скрипящие кроны. Но я всё равно до хрипоты зову на помощь, наплевав на резь в простуженном горле.

Из-за ужасной видимости тёмный силуэт всадника появляется словно ниоткуда. Едва различимым призраком внезапно вырисовывается между стволов деревьев. А над его головой проносится Бриэнн, на этот раз снова садясь на ветку, удовлетворённо заухкав. Выручила меня сестрёнка. Нашла потенциального спасителя.