Я выскользнул наружу под удар солнечного пекла. Я физически ощущал, что меня ударили кулаком в живот. Из-за столь разительной перемены освещения у меня начало пульсировать в голове. Я закрыл глаза, чтобы защититься от ярчайшего солнца, и понял, что у меня полный рот крови Тэйлора. Кожа просто задыхалась под одеждой.
Я подошел к машине, упал на водительское сиденье и отогнул козырек с зеркалом. Мое лицо было как у монстра из фильма ужасов. Весь рот и подбородок были в крови. Руки и белая футболка с Джоном Ленноном тоже были в крови.
В машине не было ни влажных, ни сухих салфеток – ничего, чем я мог бы вытереться. Неудивительно – это была патрульная машина. В этот момент я мечтал только об одном – стереть с себя кровь Тэйлора. Я мечтал оказаться в душе, встать под горячую струю и стоять под ней, пока не будет смыта последняя капля его крови.
Я вышел из машины и пошел к «скорой». Задняя дверь была не заперта. Через двадцать секунд я нашел то, что искал: салфетки и верх от голубой санитарной формы – новую рубашку, запакованную в целлофан. Работа у медиков далеко не всегда чистая, поэтому вполне понятно, почему они возят с собой запасную форму.
Я стер с лица уже высохшую кровь, насколько это вообще было возможно. Но, даже очистив отдельные участки лица, я ощущал, как она продолжает стягивать мне кожу. Таково свойство крови – сколько ни три, полностью от нее не избавиться. Очистив лицо, насколько это было возможно, я переоделся в санитарную форму.
Потом я нашел себе тенистое место и стал ждать гостей.
54
Буквально через тридцать секунд появилась первая полицейская машина с сиреной и мигалками и резко затормозила рядом со «скорой помощью». Это был черный полицейский седан шерифского управления, за рулем был Баркер, с ним рядом – Ромеро. Баркер был в лучшей физической форме и выбрался первым. Ромеро потребовалось еще десять секунд, чтобы справиться с собственным весом. Баркер увидел меня.
– Он жив?
– Еле. Они внутри.
Баркер и Ромеро скрылись внутри, а я остался на посту.
Через пять минут подъехали практически все полицейские Игл-Крика. Я узнал большинство лиц, присутствующих вчера ночью в участке. Площадка перед складом скоро стала напоминать парковку какого-нибудь съезда полицейских. Черные седаны и джипы шерифского управления соседствовали с желтыми машинами местной полиции. Это была абсолютно объяснимая сплоченность – нанесен удар по одному из своих, и всем хотелось расправиться с ублюдком, который осмелился сделать такое.
Всем, кроме одного.
Шеперд и шериф Фортье приехали вместе и зашли внутрь. Я решил еще минуту подождать всех опоздавших и нашел место, откуда мне было видно максимальное число полицейских – стоявших и внутри, и снаружи. Встав там, я нашел номер, с которого мне пришла фотография, нажал на вызов и стал смотреть, не потянется ли кто-то за телефоном.
Прошло пять секунд, десять, а затем автоматический голос сказал мне, что набираемый мною номер заблокирован. Конечно, странно было рассчитывать на иной результат, но и не попробовать было нельзя. Шансов было мало, чуда не случилось. Убийца был не настолько глуп. Я вздохнул и потер лицо, на котором до сих пор ощущал кровь Тэйлора.
Убийца насмехался надо мной, давая мне понять, что он умнее. Но это была иллюзия. Номер – купленный анонимно – нужно было оставить. Блокировка – это очередной признак желания перестраховаться, которое рано или поздно приведет к ошибочным действиям.
Шериф вышел один и встал, сощурившись и пряча глаза от солнца. Увидев меня, он подошел. Он выглядел еще более напряженным, чем обычно, и каким-то маленьким. Ему явно хотелось быть где угодно, только не здесь. От молодого человека, который присягнул служить и защищать, в нем не осталось ни следа.
– Что вы можете мне сказать?
– Совсем немного.
Я рассказал ему то, что знал. Много времени это не заняло: получил фотографию, позвонил 911, кинулся сюда, делал искусственное дыхание до приезда медиков. Вот и все. Когда я показал ему фотографию, он попросил меня дать ему свой телефон в качестве улики. Я отказался. Он хотел было спорить, но не стал. Фортье хотел знать, что здесь делает Ханна, и я рассказал ему. Если он и был удивлен тем, что Ханна и Тэйлор вместе, то вида не подал.