Замолчав впервые за долгое время, Кай уставился на догорающий костёр и прислушивался в редкие потрескивания поленьев. Его язык устал, а голос осел и стал более хриплым, чем обычно. Он не привык так много говорить, за последние годы странствий особо и не с кем было. Ужасно хотелось пить, во рту всё пересохло и горло неприятно слипалось внутри. Бурдюк полной воды лежал рядом, но он не мог вот так просто взять и утолить жажду. Луна ещё не спала.

Тихие всхлипывания прекратились, после чего он наконец-то повернул к ней голову и спросил:

– Полегчало?

– Да, вроде как, – ответила девушка, вытирая мокрые щёки, – теперь ты будешь называть меня слабачкой?

– Нет конечно, соплячка, – с этими словами он протянул ей платок.

Луна слегка улыбнулась и взяла его. Костёр начал затухать, ронин подкинул несколько поленьев, но их кора была влажная из-за слякоти и они разгорались медленно. Освещение стало слабым, так, что были видны лишь их нечёткие силуэты.

– Кай.

– Что?

– Можешь объяснить мне одну вещь?

– Смотря, что ты хочешь спросить.

– Откуда ты знаешь эту легенду?

Тишина в ответ. Он стоял к ней спиной пытаясь разжечь пламя костра хворостом, но выходило слабо.

– Мы не очень-то ладим, и язык не поворачивается назвать нас друзьями. По сути, мы всего лишь… – она тяжело вдохнула – сотрудники. И да, ты ясно дал мне понять, что не любишь говорить о себе. Но честное слово, я ума не приложу, как такой воин как ты способен поведать подобную историю. Просто, – под слоем мрака девушка улыбнулась глядя на этого воина – мне как-то не вериться, что в тебе сидит поэт, который придумал такую легенду.

Силуэт мужчины молчал.

– …ладно, если ты не хочешь говорить и об этом, то я не стану приставать. Пойду, лягу спать, пока ты опять мне это не приказал.

– Я не всегда был воином, – не оборачиваясь, ответил он.

– Что?