Выхожу из портала вместе с последней из невест, выживших в этой бойне. А ведь идея была моя… Отмахиваюсь от Анхеля, который что-то орёт и требует объяснений. Не сейчас. Отправляюсь прямиком во дворец с твёрдым решением честно признаться отцу в отказе от женитьбы. Я уверен, что так будет лучше не только для меня, но и для Пандории. Истинная пара на троне способна на многое. Времена Дариана Макберна, основателя нашего рода, показали это. Именно благодаря истинной связи он сумел объединить кучу враждующих между собой государств в одну великую Империю. И вот теперь, впервые за 30.000 лет появилось предсказание о том, что золотое для нас время может снова повторится. Согласно озвученному жрецами пророчеству, именно благодаря нашей истинной паре драконы станут сильнее. Те, кто раньше не мог обратиться, получат такую возможность, а потерявшие навсегда себя виверны снова обретут человеческую форму.

Ну, а если предсказанное мне при рождении не сбудется… Что ж? Отец с матерью ещё достаточно молоды, чтобы родить ещё одного сына. В конце концов, я никогда и не должен был занять трон, на роль Императора готовился мой брат.

Возле покоев родителей меня встречает личный слуга отца.

— Простите, Ваше Высочество, но туда нельзя.

Нельзя? Мне?

— Не понял.

— Ваше Высочество, мне запрещено пускать кого бы то ни было к Их Величествам.

Не иначе слуга решил, что он бессмертный.

— Ко мне это не относится.

— Простите, Ваше Высочество, но Его Величество особо уточнил этот момент.

В любой другой раз просто размазал бы по стенке эту выскочку. Но, пожалуй, это станет не самым лучшим способом начать разговор с отцом.

— Доложи обо мне.

Слуга тут же кланяется, скрывается за дверью. Меньше, чем через минуту он возвращается, сообщая, что меня ожидают.

Прохожу и, к моему удивлению, меня встречает не отец, с которым я просил аудиенции, а мать в компании Главного Императорского лекаря, если судить по его одеянию. Только вот ещё неделю назад на месте Главного лекаря был совершенно другой человек.

— Здравствуй, мама.

Императрица сидит на диване и даже не смотрит в мою сторону. Выглядит она не важно. Лицо осунулось, глаза опухли, судя по всему от слёз. Что происходит?

— Ваше Высочество, — кланяется мне лекарь. — Прошу, присядьте.

Не спорю, усаживаюсь на диван рядом с матерью, которая продолжает смотреть не на меня, а в сторону спальни.

— Что с отцом? — спрашиваю, крепко беря ее за руку.

В таком состоянии моя мать могла оказаться только в случае, если с Императором что-то действительно серьёзное. Удивительно, но она всегда искренне любила мужа, хоть и совершенно безответно. Отец любил всегда только себя. Ну и моего старшего брата.