Но времени задаваться вопросами не было. Первые люди, оказывающие помощь на месте авиакатастрофы или другой аварии как правило действуют из благих побуждений, но крайне плохо подготовлены для решения проблем с массовыми жертвами. Я уже практически была на границе штата, по дороге из Шарлотт в Ноксвиль, когда меня попросили вернуться как можно скорее. Удвоив скорость, я срезала путь к югу через Вэйнсвиль, затем на запад, через Брайсон-Сити, потом проехала Северную Каролину около 175 миль к западу от Шарлотт, еще 50 миль на восток от Теннесси и 50 миль к северу от Джорджии. Я проехала по асфальту до точки где он превратился в грунтовую дорогу что вьется серпантином среди гор.

И хотя инструкции я получила точные, мне все же казалось, что есть более удобный маршрут, может какая-нибудь просека лесозаготовителей, позволяющая ближе подойти к соседней долине. Я подумала было вернутся к машине, но решила все таки продолжить путь. Может они уже близко и скоро покажутся. Однако эта лесная дорога выглядела словно от места где я оставила машину, она ведет в никуда.

После изнурительного карабканья наверх по склону, я ухватилась за ветку Дугласовой пихты, и тяжело плюхнулась на вершине склона. Выпрямившись я увидела глазки-пуговки Тряпичной Энн.[1] Кукла висела вниз головой, ее платье запуталось в ветвях пихты.

Образ Тряпичной Энн моей дочери всплыл в моей памяти и я потянулась за куклой.

Стоп!

Я опустила руку, вспомнив что каждая вещь должна быть зафиксирована до того как ее заберут. Вот потом можно ностальгировать и трогать руками.

Со своего места на гребне мне прекрасно было видно место катастрофы. Я увидела двигатель, наполовину вросший в грязь и мусор, и что-то вроде кусков закрылков. Часть фюзеляжа, с вывороченным нутром, лежит словно модель из инструкции для изучения самолетов. Сквозь иллюминаторы видны сидения, некоторые были заняты, но большинство пустующих.

Обломки и куски тел покрывали пейзаж как отбросы покрывают свалку. С места где я стояла части тел резко белели на фоне лесной зелени, ошметков внутренних органов и частей самолета. Различные предметы висели на деревьях или валялись, присыпанные листвой и ветками. Ткань. Провода. Листы железа. Изоляционный материал. Пластик.

Местные прибыли на место крушения чтобы обеспечить безопасность и для поиска выживших. Среди деревьев видны были фигуры, одни искали тела, другие натягивали ленту ограждения по периметру. На них были надеты желтые жилеты с надписью Департамент шерифа округа Суэйн на спине. Третьи просто бродили или стояли кучками, курили, разговаривали или просто бесцельно глазели по сторонам.

Вдалеке, сквозь деревья поблескивали красные, синие и желтые огоньки — указатели на том маршруте, который я не нашла. Перед моим внутренним взором предстали полицейские и пожарные машины, спасательные грузовики, машины скорой помощи и транспорт добровольцев из числа граждан, которые закроют эту дорогу до завтрашнего утра.

Ветер переменился, и запах дыма усилился. Я обернулась и увидела тонкий, черный шлейф, тянущийся вверх сразу за следующим хребтом. Мне подвело желудок, как только я смогла различить другой, резкий и едкий запах.

Будучи судебным антропологом, я, по долгу службы провела множество расследований о насильственной смерти. Я изучила сотни жертв пожара для судебно-медицинских экспертов и знаю запах горелого мяса. Целое ущелье обгорелых тел.

Я сглотнула и снова сконцентрировалась на спасательной операции. Те, кто не знал что делать просто слонялись по лесу. Я увидела как помощник шерифа наклонился и поковырялся в мусоре под ногами. Когда он выпрямился в его левой руке что-то блеснуло. Другой помощник начал собирать мусор в кучи.

— Черт!

Я стала спускаться с холма, держась за кусты и лавируя между деревьями и валунами, пытаясь сохранить равновесие. Спуск был очень крутой, так что если бы я споткнулась, то полетела бы вниз кувырком. Не дойдя десяти ярдов до дна оврага, я ступила на лист железа, поскользнулась на нем и, как потерявший равновесие сноубордист, упала. Тяжело приземлившись, я, скользя и переворачиваясь, полетела вниз, потянув за собой лавину камней, ветвей, листьев и шишек.

В попытке остановить падение, я хватала все вокруг руками, обдирая ладони и срывая ногти, пока не ухватилась за что-то твердое левой рукой. Запястье тут же обожгло болью, так как я повисла на этой руке всем своим весом, прерывая свое падение.

Какое-то время я повисела в таком положении, затем повернулась на бок и присела. Не ослабляя захвата, я осмотрелась.

То, что я сжимала в руке, оказалось длинным металлическим прутом, который торчал из камня рядом и достигал обломанного дерева в ярде вверх по склону. Я выпрямила ноги, пошевелила ими и встала. Вытерев окровавленные руки о брюки, я покрепче завязала куртку на поясе и продолжила спуск.

Спустившись до дна, я ускорила шаг. Хоть мое чувство земли не очень развито, но сейчас, по крайней мере, гравитация меня не подведет. Достигнув ограждения, я подняла ленту и нырнула под ней.

— Эй, барышня, не спешите!