– Ныряем! – скомандовал командир спасателей.

Три водолаза плюхнулись за борт. В ту же минуту зажглись ручные фонари и темная гладь воды превратилась в бассейн, где бурлили прозрачные потоки. Катером управлял шериф Бадди Маклин, крупный мужчина лет пятидесяти. Они с помощником, а также Энди с двумя техниками оставались на борту. Помощник шерифа не спускал глаз со спасательного троса – длинной синтетической веревки, соединяющей каждого из спасателей с катером. Это была своеобразная «карта», с помощью которой им предстояло найти обратный путь в хитросплетениях пещеры. Техники тем временем настраивали оборудование: один монтировал экраны, на которые должны были транслироваться сигналы видеокамеры дайверов, другой налаживал проводную связь.

На поверхность вздымались сотни воздушных пузырьков от дыхательных аппаратов. Свет под катером становился все менее ярким и неожиданно исчез, словно кто-то потянул за шнур гигантского выключателя. Впрочем, картинка на мониторе свидетельствовала совершенно о другом.

– Вот оно, – проговорил шериф, – Ухо Дьявола.

Энди взглянула на экран. Благодаря мощным прожекторам оставшиеся на катере видели в точности то же, что и водолазы, когда группа проникла в подводную пещеру, располагавшуюся ниже уровня дна.

Хеннинг обратилась к шерифу:

– Ваши люди хорошо здесь ориентируются?

– Лучше некуда, – ответил тот. – Я и сам здесь все облазал, еще пацаном. Оттуда многие не вернулись, человек триста. Опустятся – и с концами: лично двоих вытащил. Да, Ухо Дьявола взяло дань с лихвой.

– Каковы шансы на то, что миссис Торнтон еще жива? – спросил помощник.

Энди не спешила с ответом.

– Бывали случаи, когда жертв заживо закапывали и их удавалось спасти.

– А под водой?

– На моем веку такого не было. Впрочем, все однажды случается впервые.

Собеседники умолкли – каждый из них втайне опасался, что спасательная операция закончится извлечением из-под воды трупа, хотя надежда все-таки теплилась.

«Что, если она жива?» – задавалась вопросом Энди. Интересно, несчастная женщина отдает себе отчет в том, где находится? Там, внизу, под черной толщей воды, песка и известняка лежит живое существо, чья-то жена и мать. Одному Богу известно, сколько футов земной тверди отделяет ее от солнца и света. Возможно, ее спустили туда в герметичной капсуле, где воздуха хватит на пару часов. Или, что хуже, похититель бросил ее там в дыхательной маске с баллоном. В любом случае женщина оказалась в полной темноте и ей ни за что не найти – не нащупать! – выхода из этих подводных сот. Мимо несутся мощные водяные струи – жертва их слышит или чувствует, – холодная родниковая вода, которая перемещается со скоростью в сотню кубических футов в секунду. Возможно, она им сопротивляется, а возможно, отдалась на волю судьбе, не сумев сориентироваться в пространстве. Из стен выступают камни, которые режут как нож. Женщина могла попасть во внезапно сужающийся проход и лишиться дыхательного оборудования или потерять создание от удара о стену. Но даже в момент предельной паники ей и в голову не придет, что эти катакомбы простираются на целых семнадцать миль, и ее может затянуть под грунт, и что, прежде чем обычный литр питьевой воды достигнет поверхности, его лет двадцать носит по этим карстовым пещерам.

Без сознания, подумала Энди. Жива, но без сознания. Для нее так было бы лучше.

– Где они? – спросила Хеннинг.

Шериф Маклин пригляделся. Ныряльщики давно миновали отметку, где день отличается от ночи.

– По моим прикидкам, они углубились в пещеры уже футов на двести.

– Как вы поняли?