Центурион задумался.

– Этот громила был без сознания, когда мы связывали его, на наше счастье. Этот, – он указал на Денара, – бился с двумя бессами, – при этих словах командир солдат сплюнул. – Ему повезло, что ни один выстрел не попал в него.

Претор задумался. Видимо, вино помогало ему думать: он опустошил чашу и позвал адъютанта наполнить ее заново.

– Что ты скажешь, наемник? – спросил он Денара.

– Все, что сказал вам Багим – правда, господин, – ответил Денар.

Претор отпил еще вина и повернулся к варвару.

– А что поведаешь ты, северянин? Признаешь ты обвинения этих… граждан.

Великан ответил на языке бессов, назвав претора «жрущим дерьмо псом». Вряд ли легионер, что стоял возле варвара, понял хоть слово, но, на всякий случай, он огрел верзилу древком копья. На гиганта удар, заставивший бы нормального человека упасть лицом вперед, не произвел большого впечатления. Он лишь поморщился, повернулся к обидчику и, все так же – на варварском – пообещал скормить ему его же кишки.

Денар увидел, как побледнело лицо солдата. Даже связанный, великан был опасен не менее льва в клетке.

– Похоже, ты говоришь правду, старик.

Претор повернулся к офицеру:

– Освободите этих двоих.

Тот уже собирался отдать приказ, но сзади к нему подошел солдат и что-то прошептал. Сердце Денара похолодело. Легионер держал в руках его старый плащ и спатху.

Центурион изменился в лице.

– Прошу прощения, претор, но я не могу исполнить этот приказ.

Он подошел к Денару.

– Это твое? – ткнул он ему в лицо выцветший паладем и рукоять меча с цифрой «13», выбитой на кругляше навершия.

– Послушайте, – заговорил Багим, но офицер сильно ударил старика тыльной стороной ладони.

– Это твое?! – повторил вопрос центурион.

Денар посмотрел на раненного старика. Его еще можно спасти.