Я сильно впиваюсь ногтями в кожу на руках. Не чувствую боли из-за шока от всего происходящего. Он же его сейчас убьёт…

— Вернер обладает удивительной особенностью, — словно размышляя, выдает дед Хасан. — Он избивает противника до полусмерти и всегда знает, в какой момент нужно остановиться. Есть только один человек, с которым он не может себя контролировать…

— Кто это? — как в тумане, спрашиваю я.

— Хан. Его давний противник. Что-то этот перец начудил, что в прошлый раз, их еле разняли. Но Хан приезжает, и ждёт встречи с Вернером. Если Демьян проиграет, то лишится всего, к чему так долго шёл, а если выиграет, то скорее всего убьёт Хана, чем навлечет себя ещё больше бед. В общем, если парень не сможет в нужный момент остановиться... Ничем хорошим это не кончится.

Я раскрыла рот от удивления. Какого черта происходит? Мне нужны объяснения, которые я любым методом сегодня получу от Демьяна.

Вернер прекращает колотить бедолагу как раз в тот момент, когда тот готов потерять сознание.

Звук Гонга. Демьян победил.

Признаться честно, я даже не понимала радоваться или бояться. Меня разрывало изнутри на две части.

— Видишь, я же сказал, — дед Хасан встает. — Идём.

Я безвольно следую за стариком, а в голове рой из мыслей и непоняток.

И что дальше? Что теперь? Кто этот Хан? И почему Вернер обязательно должен с ним драться.

Старик приводит меня опять в тёмную комнату и оставляет, закрывая за собой дверь.

Загорается мрачный свет, и из угла на меня испытывающе смотрит Вернер.

В его глазах нет эмоций, на лице ни один мускул не выражает ничего. Он разматывает эластичные, пропитанные кровью, повязки с рук. По напряжённым мышцам стекают капельки пота. И чёрт, меня совсем не пугает это всё, а наоборот заводит.

Либо я свихнулась настолько, что готова принять абсолютные любые действия Демьяна. Мне было страшно не от того, что он дерется, а от того, что может кого-то убить в бою или ещё что-то.

— Ну как зрелище? — насмешливо бросает он.

— Какой ответ от меня ты ожидаешь услышать? — я совершенно не знала, что говорить, как реагировать. Я ещё не отошла от того, что Вернер оказался Димой.

— Ну... Что я монстр, — Демьян отлип от стены и швырнул повязки в урну. — Безэмоциональная машина, готовая растерзать.

Именно такого мнения о себе был сам Демьян. Он считал себя чудовищем. А я пыталась подобрать слова, чтобы объяснить ему, что это вовсе не так.