– О чем вы говорили на самом деле?

Я перестала улыбаться. Оказывается, и у Гримма выработался иммунитет от моих уловок. Пришлось импровизировать, и когда он начал отстраняться, я упрямо обняла его за шею:

– Я подумала, что не обязательно допрашивать Джейсона самим, и попыталась втереться в доверие к Селине. Сказала, что помогу, если она узнает про остальные копии.

Гримм вряд ли станет уточнять подробности, а для имитации искренности хватит и уже сказанного. Он некоторое время молчал, почесывая подбородок.

– Что у сенатора есть на тебя? – напомнила я.

– Он оказал мне услугу. – Гримм снова освободился от объятия.

Никогда не видела большего нежелания отвечать.

– Какую?

– Надавил на нужных людей и закрыл судебное разбирательство, – последовал второй неохотный комментарий.

Такого расклада я не ожидала.

– Тебе грозила тюрьма?

Весомый аргумент, чтобы забыть о принципах. Вот только если я угадала и Гримму светил срок, это было непростое дело. Хороший адвокат не доведет до суда – легче и быстрее заключить сделку и выплатить компенсацию. Гримм сформулировал иначе, то есть речь о деньгах не шла. В чем же его обвиняли? В хищении в особо крупных размерах? В продаже секретной информации? Или… Конечно же! Ответ всегда лежал на поверхности. Знание арабского, военная выправка, ночные кошмары. «Дельта»!

– Это был не суд, – пробормотала я, – а военный трибунал!

Гримм не отвел взгляда и даже не моргнул, но я знала, что права.

– Обвинение наверняка сфабриковали. Учитывая уровень подготовки, ты бы вряд ли попался с поличным.

Он улыбнулся комплименту. А я продолжала сыпать предположениями:

– Так что это было? Неподчинение приказу? Жестокое обращение с пленными?

– Не устала?

– Только разогрелась, – в тон ему съязвила я. – Превышение полномочий? Хищение? Шпионаж?

На последней версии между бровями Гримма появилась едва заметная морщинка. Вот черт! Перебирая наугад, я неожиданно попала в точку. Шпионаж – серьезное обвинение. Сенатору пришлось приложить немало усилий, чтобы замять дело, которое могло закончиться смертным приговором. Я почувствовала себя неловко и замялась с извинениями. Не стоило напоминать Гримму о прошлом. Неожиданно в дверь постучали.