Лейтенант пропустил Крапивина с Шанкуровым на заднее сиденье, сел вслед за ними, захлопнул дверцу.

Полковник поймал себя на мысли, что не испытывает к Шанкурову ненависти, рядом с ним сидел по-своему несчастный человек, лысеющий, в помятом костюме и несвежей рубашке, без галстука, который у него забрали прежде чем поместить в камеру. «Наверняка сидит себе и гадает, с кем его жена сейчас трахается, – подумал Крапивин, – во всяком случае, я бы думал об этом».

– А нет других наручников? – внезапно спросил Шанкуров.

– Зачем?

– Руку режут.

– Не отрежут, – хохотнул лейтенант.

Машина тронулась. Аркадий Геннадьевич оглянулся. Странное дело, он успел уже обжиться в СИЗО и в какой-то мере ощущал себя там своим человеком. Он с удивлением отметил, что примерно такие же чувства испытывал, покидая школу на каникулы. И радостно, и в то же время тревожно.

Поплыл за окнами «волги» бетонный забор серый, что днем, что в сумерках.

Если в эту пору в центре города и не заметишь, что приближается ночь, то тут, на окраине, жизнь замерла полностью. Черными пыльными зеркалами сверкали погасшие окна контор. Территорию строительного управления и площадку для строительной техники освещали прожектора. Черная «волга» ехала довольно медленно впереди ее ожидал крутой, под девяносто градусов, поворот.

Крапивин изумился:

– Да что тут, даже металлистов нет?

– С чего вы взяли, полковник? – не понял связи между происходящим и вопросом лейтенант.

– Забор не расписан.

Шофер одной рукой, ловко перехватывая баранку, повернул. Тут, за поворотом, было немного светлее сюда доставали прожектора с промзоны.

– Что за хрень, – ругнулся шофер, завидев впереди невысокие красно-белые заборчики, которыми был огорожен открытый на проезжей части люк канализации.

На краю открытого колодца сидел, свесив в него ноги, рабочий в оранжевом строительном жилете и пластиковой каске. На металлической треноге висел знак, запрещающий проезд, но тут и без знака было видно проехать не удастся, разве что снять пару секций заборчика и вкатиться колесами на узкий тротуар.

– Авария какая-то, – шофер обернулся к Крапивину, будто тот и сам не видел.

– Вечно эти трубы прорываем, –пробормотал полковник.

Рабочий, сидевший на краю колодца, обернулся; посмотрел из-под ладони на машину, затем медленно поднялся и развел руки в стороны, показывая: мол, что поделаешь… Ватник и надетый поверх него жилет делали его похожим на персонажа мультфильма. Крапивин машинально хотел поднять левую руку, чтобы помять некстати зачесавшееся ухо, но тут же поморщился от боли – челюсти наручника чувствительно впились в запястье. Шанкуров оказался хитрее, он догадался подложить под скобу два пальца левой руки и теперь мог дышать спокойнее.

Сзади послышался гул мотора. Из-за поворота выехал серебристый джип «чероки», коротко просигналил.