— Понятно.

— Тогда не теряй времени.

Ходовики быстрыми перебежками направились вдоль железных путей. Вик повернулся к Сергипетроичу.

— Прошлый, — сказал он, — теперь твоя очередь. Мы не сможем маневрировать в Городе, если ты не вспомнишь расположение его жилых блоков… домов. Высокое Небо, называй их как угодно! Но сейчас мы должны соединиться с отрядом Слава. Он где-то западнее Лесного Завода. Выведи нас туда как можно скорее.

Сергипетроич, казалось, преодолел охватившее его волнение. Но голос прошлого, когда он ответил Вику, звучал хрипло, надтреснуто:

— Я ведь немолод, Вик. За воинами мне не угнаться…

— Что-нибудь придумаем, — нетерпеливо отозвался Вик. — Только не сейчас. Мы должны помочь Славу, пойми!

— Я понимаю. Все понимаю…

— Тогда…

— Тогда — вот сюда, — указал рукой прошлый. И побежал вместе со всеми. Хотя — старое, изношенное, измученное сердце ясно сказало ему: НЕ ДЕЛАЙ ЭТОГО!

Но он сделал это. Луной раньше — луной позже… Нет. Не луной. Месяцем. Месяц.

Неделя. Час. Сергипетроич видел бегущих рядом с ним людей, но это были не ходовики и не фермеры. Это были горожане, спасающиеся от царящего в городе кошмара. Прошлое властно вторгалось в сегодняшний день. Сергипетроич узнавал места, ставшие свидетелями их поспешного и беспорядочного бегства. Вот крайние «девятиэтажки». Все плыло перед глазами Сергея. Рядом с ним бежали его отец и мать. Им оставалось несколько шагов до угла, когда хлестнула автоматная очередь, мать споткнулась, завалилась назад — Сергей бросился ей на помощь, но отец опередил его, прижав к раскаленному солнцем асфальту. А потом подполз к матери, зачем-то вытер рукавом рубашки стекающую у нее изо рта струйку крови, осторожно поднял на руки и понес. И вновь ударил автомат, но на этот раз стрелок промахнулся…

Да, это было здесь. Здесь их убивали — просто так, ни за что, ни про что, пьяные «защитники порядка». За что? За то, что они хотели уйти от этого «порядка». За то, что они были умнее. За то, что не хватило выпивки — или наоборот, оказалось чересчур много. За то, что разрешили — или, по крайней мере, не могли запретить.

За то, что зачесался палец на курке.

Сергей узнавал — и не узнавал покинутые более сорока лет назад места. Блочные здания сохранились, но на месте деревянных зияли заросшие травой пустыри. Все приобрело какой-то запушенный вид. Ни одного человека не встретилось им на пути.

Вокруг больших груд мусора деловито возились крысы — порой их было так много, что казалось, — мусор шевелится сам по себе. Асфальт на улицах растрескался, иногда он был размолот и раздроблен танковыми гусеницами. Ни единого звука, кроме ожесточенной стрельбы в разных направлениях. Жара Пыль. Грязь.

И сюда они мечтали вернуться? Глупцы!

«Но мы должны были вернуться, — подумал Сергей. — Зло не может оставаться безнаказанным. И вообще, пусть теперь решает Вик. Умница Вик Храбрый, упрямый, молодой. А я старый, безмерно уставший старик»…

Он пришел в себя.

Где то совсем близко гремела стрельба. Они вышли в район, застроенный пятиэтажными домами. Сергипетроич остановился, пытаясь перевести дух. Сердце бешено колотилось в груди Еще быстрее… еще…