– Ради чего он сделал это? – Ее голос дрожал. – Чтобы лишний раз расстроить тебя.

Она встала с кровати.

– Люси, ты же прекрасно понимаешь, чего он хотел. – Я вытерла слезы и обняла ее.

Я отнесла письмо на кухню. Марино с Джо тоже прочитали его. Марино отвернулся к окну, устремив взгляд в ночь, а Джо поднялась и стала ходить взад-вперед, не зная, куда себя деть.

– Пожалуй, мне лучше уйти, – наконец нарушила молчание Джо. – Он просил, чтобы здесь собрались вы трое. Я тут лишняя.

– Он бы и тебя пригласил, если б вы были знакомы, – возразила я.

– Никуда ты не уйдешь, – властно заявил Марино. – Здесь все свои.

– Давайте поставим пиццу, – промолвила я.

Мы вышли во внутренний дворик. Я положила тесто на жаровню, полила его соусом и посыпала кусочками мяса, овощей и сыра. От помощи Марино, Люси и Джо я отказалась. Они сидели в креслах-качалках и пытались вести беседу, но без особого энтузиазма.

– По-моему, он собрал вас не для того, чтобы вы горевали, – наконец не выдержала Джо.

– Я и не горюю, – запротестовал Марино.

– Горюешь, – сказала Люси.

– По крайней мере я не скрываю, что мне его очень не хватает.

Люси взглянула на него.

– Не верю своим ушам. Ты ли это говоришь?

– А ты поверь. Он заменил тебе отца – другого ты не знала. Но я ни разу не слышал, чтобы ты призналась, что тебе его не хватает. Ты ведь до сих пор винишь себя в его гибели?

– Ты, видать, спятил.

– А я так скажу, агент Люси Фаринелли, – продолжал Марино. – Твоей вины в том нет. Виновата Кэрри Грезен. И хоть сто раз убей ее, тебе все будет мало. Так всегда бывает, когда кого-то сильно ненавидишь.

– Будто ты сам не ненавидишь ее, – огрызнулась Люси.

– Я ненавижу ее еще сильнее, чем ты.