— Срок у вас маловат для постановки пола. Если не боитесь УЗИ, приходите ещё раз недельки через две, а лучше через четыре. Тогда можно будет с большей вероятностью узнать пол плода.

— Мы УЗИ боимся? — спросил у меня Андрей.

— Нет. — отрицательно замотала головой, вслушиваясь в показатели, которые начала диктовать врач, а медсестра записывать в карту.

Ничего не смысля в них, но по доброжелательности девушки догадывалась, что всё хорошо. Она это, собственно, в конце УЗИ и подтвердила. Ребёнок здоров и развивается хорошо!

Уже после, когда мы счастливые вышли к машине, я решила признаться Андрею в том, чего до этого момента не говорила.

— Я лучше всяких УЗИ знаю, что это мальчик! — заявила уверенно и безапелляционно.

— С чего ты так решила? — Андрей нахмурился, я могла бы подумать, что он не рад будет сыну, но про него я так плохо думать не смогла.

— Ой! — махнула на него рукой, как на безнадёжного. — Тебе не понять, а я это чувствую. — показала Бычку язык, чтоб повеселел, и он засмеялся, радуя меня своими ямочками на щеках.

Я умру от избытка чувств, если нашим детям достанутся эти ямочки. Смотреть на них без душевного трепета невозможно.

Андрей всю ночь не спал, проклиная тот день, когда согласился с Викой последнюю ночь перед свадьбой провести раздельно. Он остался с родителями в своём доме, хотя уже давно считал домом общим, а не только своим. Викуля отправилась к родителям, откуда Андрей и должен её сегодня забрать нарядную и увезти в загс.

Сегодня, и он уже был готов. В костюме, и начищенных до блеска ботинках слонялся по дому, не зная, куда себя деть, потому что на часах шесть утра, даже родители ещё мирно спали. А выезжать за невестой необходимо не раньше десяти. Вот и мыкался из угла в угол как загнанный бык, не зная, чем себя занять.

У Виктории в родительском доме, напротив, было много дел, и едва она с трудом отодрала голову от подушки, сев на кровати, в комнату уже зашла мама.

— Встала уже? Вот, доченька, это тебе. — мама Вики, Галина Эдуардовна присела на край кровати и протянула дочери старую местами потёртую коробочку, обтянутую темно-бордовым бархатом.

— Что это мама? — Вика прекрасно знала, что это за коробочка, знала, что за вещица хранится внутри, просто от неожиданности спросила.

Не веря глазам, взяла в руки коробочку и достала из неё старинную брошку, фамильную ценность, передающуюся от матери к дочери.

— Мне? — всё ещё не веря, что именно ей, спросила, разглядывая двух птичек, сидящих на золотой ветке по обе стороны от гнезда с тремя жемчужинами-яйцами.

— Тебе. — с улыбкой подтвердила мама и щёлкнула Вику по носу.

— А Светка? — как поделить одну брошь на двоих она не знала, но сестру обделять не хотелось.

— У Светы свадьба только летом, а эту брошь принято дарить тому, кто первый замуж выходит. Ну всё! Вставай, а то ты посмотри на кого ты похожа? — Галина Эдуардовна стянула дочь с кровати и мягко подтолкнула в сторону ванной комнаты.

С мамой спорить было бесполезно, поэтому Виктория нехотя пошла в душ. Была б её воля, она свадьбу бы на ночь перенесла. Сейчас хотелось выпить десяток сырых яиц и обратно лечь в уютную постельку, чтоб спать как сурок.