— Леонардо да Винчи, сеньора Сфорца, — он довольно низко поклонился, а я остолбенела и только что рот не приоткрыла от изумления. Серьезно? Никогда бы не подумала, что смогу встретиться с самим да Винчи, охренеть можно.

— Да Винчи! — с противоположного конца в нашу сторону резво бежали двое охранников. Да, быстро они сообразили, что за это время брошенную сеньору можно было убить тридцать три раза, и это только известными мне способами. Я подняла руку, останавливая их. Не хотелось бы, чтобы кто-то помешал мне насладиться обществом моего средневекового кумира.

— Я смотрю, вы наслышана обо мне, и я смог вас заинтересовать, — художник усмехнулся, поворачиваясь в сторону остановившейся охраны.

— Значит, вы хотели вызвать к себе интерес с моей стороны, — более утвердительно нежели вопросительно сказала я, пытаясь успокоить визжащую внутри подростковую фанатку, которая в экстазе вопила «о, да — это Леонардо!»

— Постановка вот-вот начнется, думаю, что вы никогда не смотрели «Декамерон», — он облокотился на перила, глядя на поднимающийся занавес. Я же смотрела на художника, не понимая, что ему от меня надо.

— Откуда вы узнали, что мы прибудем во Флоренцию? — спросила я его, становясь рядом, лишь мельком бросая взгляд на сцену.

— Сеньора, я родом из этих мест, всегда найдется человек, который поделится нужной информацией, а уж про то, что сам Риарио рискнул ступить на землю Флоренции по приглашению Лоренцо — это известие взбудоражило местных довольно сильно. Все терзаются в догадках: зачем и почему. Но мне видится только две причины: первая, не слишком радужная — весть из Рима, с очередным перечнем определенных требований, ну и вторая, по неким личным делам. А судя по количеству охраны и сопровождение супруги, то я лично ставлю на вторую, — он даже не повернулся в мою сторону, как-то буднично отвечая на вопрос.

— Зачем вы хотели встретиться со мной? Не просто же посмотреть на меня? — я хмыкнула и улыбнулась, глядя на сцену и великолепную игру актеров.

— Вам случайно не нужен военный инженер? — он все еще смотрел на сцену, не поворачиваясь ко мне, и спросил это так, словно чаю предложил.

— Что?

— Ну, если бы я сказал, что заинтересовался вами и хочу вас нарисовать, это было бы пошло и буднично, но было бы правдой, в вас есть какая-то тайна, которая будоражит меня, и я действительно хочу ее разгадать. В Милане у меня есть простор, свобода, но все мои идеи не находят поддержки Людовико. Вы же заинтересованы в прогрессе, о чем свидетельствуют разные слухи из Форли, которым вы всерьез занялись. С подобным предложением обращаться к Риарио непосредственно — глупо, учитывая отношение ко мне Рима, но вот к вам…  — он неожиданно повернулся ко мне. — Вы смогли повлиять на графа Риарио, если уж он первым протянул руку Медичи. Это достойно восхищения. И это говорит о том, что он прислушивается к вам, что еще больше восхищает, ведь династические браки таких отношений не предусматривают. Я знаю, что Форли всего лишь сеньория на территории папской области, а Риарио все еще гонфалоньер, обладающий довольно большой властью, что бы все не думали о нем. Я встречу вас у ворот Флоренции, когда вы соберетесь уезжать.

Слабый шум отвлек меня, и я повернулась в его направлении, глядя, как из прохода, который вел в кабинет, выходят Риарио и Лоренце, направляясь ко мне. Обернувшись, я не увидела да Винчи, словно тот внезапно испарился.

— Как вам искусство Флоренции? — Медичи обратился ко мне, благожелательно улыбаясь, видимо переговоры прошли довольно успешно для обеих сторон.

— Я восхищена, — я слегка наклонила голову.

— Не будет ли невежеством тогда с моей стороны проводить вас на обед и отвлечь от созерцания творения Флорентийского гения?

Нас проводили в довольно просторный зал, который был заполнен людьми высшего класса Флоренции. Они с некоторой опаской смотрели на Риарио, который всю дорогу общался с Лоренцо, и с каким-то недоумением на меня, видимо, не ожидая увидеть Сфорца в таком простом и неброском наряде, неподобающем для великосветских приемов, но который я не собиралась менять, несмотря на вопли матери, с которой отношения у меня не задавались. Из украшений я до сих пор носила только одно ожерелье, и к нему подобрала пару элегантных легких сережек. Страшно было подумать, сколько сплетен и слухов разнесется о тирании Риарио собственной жены.

Своеобразный банкет, больше напоминающий какой-то классический бал, вызвал у меня головную боль. Все пытались подойти ко мне, познакомиться и заговорить. От переизбытка слухов и информации голова шла кругом, хотя может это терпкое вино отчасти ударило в голову, потому что в Форли я пила исключительно воду. Ничего интересного и никаких связей мне это не принесло, хотя я и пыталась эти самые связи усиленно найти, но кроме верхушки Флоренции тут не было никого, даже жены Лоренцо — Клариче. С ней бы я пообщалась, но на этом празднике жизни она не присутствовала, и было бы не вежливо с моей стороны спрашивать про супругу у главы республики.

Пробыли мы во Флоренции два дня, хотя Лоренцо был настроен на продолжение банкета, не каждый же день случается перемирие со своим кровником. Но я хотела вернуться домой к детям, разлука с которыми ударила по мне больнее, чем я думала.

Напоследок я вручила Медичи подарок, в знак дружбы, в виде букета из цветов безвременника осеннего, для уменьшения болей и лечения его известного всем недуга. В Италии в это время данная флора росла как сорняк, и я увидела небольшое поле этих цветов уже на подъезде к Флоренции. В свое время, я пыталась пойти по стопам матери и уйти в фармацевтику, но мне быстро это надоело, и года через полтора я бросила учебу, проникшись за это время духом латыни. Но азы ботаники я все же получила, поэтому прекрасно знала, как выглядит практически единственный источник колхицина в естественной среде. Лоренцо, нахмурившись, принял подарок, но видимо не понимал, что именно с ним нужно делать. Рассказав, как именно получить лекарственный отвар, я его заверила, что травить его мне не выгодно, а если он мне не верит, то может сначала испытать на тех, кого не слишком жалко. Боли же, которые начали беспокоить сильнее и уже были видны при длительных нагрузках посторонним, пройдут через месяц, если ежедневно принимать отвар. А если же боли не пройдут, то я посоветовала поискать того, кто очень медленно травит правителя Флоренции и, хоть и не быстро, но идет к успеху в своем начинании.