— К северу от Порто-Петала должно быть селение Драгонистре, — подсказал Империале.

Под килем баркаса зашуршала галька.

— Ничего там нет, — покачал головой Переа и сошёл на берег.

— Что-то мне всё это не нравится, — пробормотал Каэтани.

Он посмотрел на де Коронадо и распорядился.

— Дон Хуан, подберите человек двести. Пойдём посмотрим на этот город.

— Не лучше ли перейти туда морем? Сразу всеми силами? — возразил де Коронадо, — вдруг там турки?

— Пока свернём лагерь, погрузимся, уже стемнеет. А турки… Если кто из недобитых головорезов Сирокко и прячется за холмами, то скорее всего даст дёру, увидев нас. Они так драпали от Барбариго… Это уже не воины.

Онорато обратился к Империале:

— Сеньор Николо, вы говорите по-гречески?

— Свободно, сударь.

— Это очень кстати. Можете послужить переводчиком?

— Почту за честь.

Каэтани повернулся к заместителю.

— Бартоломео, если мы до заката не вернёмся, выручайте.

— Будьте спокойны, дон Онорато, я там всё с землёй сравняю.

В устье Ахелоя, на правом берегу реки действительно стоял город. Настоящий город, опоясанный каменной крепостной стеной.

К тому времени облака поднялись выше, в них появились разрывы и уже без астролябии было видно, что солнце стоит не по-осеннему высоко. Всё-таки Бальби оказался прав.

В голове Онорато галопом неслись мысли, одна бредовее другой. Разумных объяснений на ум не приходило. Хуан Васкес растерянно оглядывался по сторонам и тоже помалкивал. Но ситуация всё же требовала прояснения, поэтому Каэтани, поколебавшись, принял решение подойти к воротам, благо турецких знамён не наблюдалось. Аркебузиры на всякий случай запалили фитили.

Отряд заметили загодя и когда испанцы, две сотни солдат из Неаполитанской терции приблизились к воротам, над зубцами торчали несколько десятков копий и поблёскивали на солнце шлемы. Золотистые с зеленоватым или медным отливом. Бронза? Откуда хоть такие взялись.