– Извините… синьор.

Валентин мило улыбнулся опешившим полицейским, достал ключ и распахнул дверь в номер:

– Прошу.

Костюмы уверенно шагнули внутрь, дер Даген Тур, Кира и Теодор последовали за ними, а замкнули процессию четыре униформы. Две другие оставили в покое лифт и заняли позицию у входа.

– Так я и думал! – заявил прошедший в гостиную черный костюм, указывая пальцем на «Аннабель». Гипсовая девушка мечтала на столе между вазой с лилиями и корзиной с фруктами.

– Именно та статуя, – поддержал напарника серый костюм и испытующе посмотрел на Киру.

Кира посмотрела на мужа:

– Дорогой?

Дер Даген Тур посмотрел на слугу:

– Теодор, кто внес в жилище этот кич?

Валентин вновь поклонился:

– Прошу прощения, м-м-м… синьор, я могу уточнить у коридорного, но мне кажется, что это… м-м-м… обязанность полиции.

– Ты прав.

Помпилио и Кира перевели взгляды на блюстителей порядка.

– Хотите сказать, что это не ваше? – поднял брови черный костюм.

– Можете забрать это немедленно, – произнес дер Даген Тур, бросая на стол шляпу и глядя на нее с отвращением. Правда, не с таким ярким, с каким смотрел на «Аннабель».

– Но статую обнаружили в вашем номере, – жестко произнес серый костюм. – И у нас есть серьезные основания считать, что она принимала участие в ограблении музея.

– Действительно? – ахнул Помпилио, после чего все лингийцы изумленно посмотрели на гипсовую девушку.

– Возможно, в тот момент она еще не была ненастоящей, – кашлянув, предположил Валентин.

Кира прыснула и отвернулась.