– Мессер, – поклонился дворецкий.

Услышав столь вопиющее нарушение конспирации, дер Даген Тур вздохнул и напомнил:

– Теодор, мы договаривались, что ты будешь называть меня синьором.

– Э-э… – несчастный слуга поморщился и через силу произнес: – Безусловно… синьор.

– Превосходно, – одобрил Помпилио и светским тоном осведомился: – Как прошел день?

– Мы были заняты покупками, – сообщила Кира.

– Нам придется ждать посыльных?

– Я попросила доставить приобретение в сферопорт.

– Если мне будет позволено уточнить: приобретение адиры будет не просто доставлено в сферопорт, но переправлено на Круну, – сообщил Валентин. – Я оплатил расходы, и, полагаю, груз уже покинул Виллемгоф.

– Прекрасно, – кивнул Помпилио. – Но Теодор, Киру ты должен называть синьорой, а не адирой.

– Мы одни в лифте, мессер, – очень тихо ответил Валентин.

– Мы инкогнито пребываем на недружественной территории и должны строго соблюдать конспирацию, – произнес дер Даген Тур, трогая себя за бородку. – У лифта могут быть уши.

– Да… синьор.

– А как твои дела? – осведомилась Кира.

– Мерса вернулся домой, – скупо ответил Помпилио.

– В Карусели было жарко?

– Мы просто приехали и уехали.

Валентин поднял брови, но промолчал. Тем более лифт как раз остановился, слуга открыл дверцу и замер, увидев у дверей номера двух мужчин в дешевых костюмах и четверых полицейских в форме. Еще два блюстителя порядка стояли у лифта и не позволили бы закрыть дверцу, реши слуга так поступить.

– Синьор Папкин?

– Кто спрашивает? – холодно осведомился шагнувший вперед Валентин.