Для начала — где я и… когда. Где — более-менее понятно, Сарапульское вон рядом. От Хабаровска по трассе ровно сто километров. Только трассы еще нет. По Амуру где-то столько же. Места знакомые, для хабаровчанина можно сказать родные. Ну, почти. Это плюс. Когда? Насколько я помню, местные деревни основаны в шестидесятых годах позапрошлого века. Сарапульские не в землянках живут, ловят и солят рыбу на продажу — значит деревне не менее трех — пяти лет. А что икру выбрасывают и рыбу через брюхо потрошат — не более пяти, ну семи. Иначе уже бы расчухали, что такое икра и с чем ее едят! И солить научились бы и рыбу на пласт резать. Дома еще не потемнели, свежими бревнами светятся, значит год или два им, не больше. Со временем ясно — где-то между тыща восемьсот шестидесятым и семидесятым годом. Что из этого для меня следует? Хорошего — ничего. Здесь я абсолютно чужой. Я выгляжу не так, как местные, разговариваю иначе. Одет и обут совсем не так, как они. Толстый, даже для купца неприлично брюхаст и мордаст. А еще без бороды и стриженный под ноль. Как зек. Значит, приметный издалека. Еще не изобретены даже прототипы моей винтовки и патронов к ней, нет документов… ну, если только прикола ради показать паспорт гражданина Российской Федерации с датой выдачи 2016 года и посмотреть как офигеет местный урядник. Не, урядник у казаков. Тогда полицейский. Правда, что он потом сделает, угадать трудно. В морду может дать, чтобы не баловал. Или пристрелит — за сепаратизм, хоть и слова такого не выговорит. Скажет по простецки — я те покажу граждан федерации! В Инперии Российской подданные государя анпиратора живут, бах! и иже еси на небеси… Тут все, поголовно, верующие, а я не знаю ни одной молитвы. Как правильно креститься — только в кино видел, но точно не помню как. О, нательный крест имеется, платиновый, не золотой, как у всех — супруга подарила. Мне неизвестна тутэйшая обыденная жизнь, не знаю даже праздников, ну, кроме Пасхи и Рождества. И то, не помню чисел. Каак поздравлю когонть с восьмым марта или днем металлурга, ха! Местных денег тоже нет и я не представляю, где их взять, если, конечно, не пускаться в банальную уголовщину. Да и кого грабить-то? Мужиков? Два раза ха-ха. Дело не в том, что у них денег нет. Деньги у них есть, мужик тут жил зажиточно, если не помирал в первый год, но что-то внаглую у них взять-отнять… Даже картошки с огорода спереть не выйдет, (кстати, не факт что они картошку садят, под нее надо много земли, а пойди-ка, отвоюй земельку у тайги, корчевал горельник в юности, знаю что такое) собаки забрешут и все, полный и законченный звиздец — догонят и на вилы… не стрелять же в них. Да и от всей деревни не отстреляешься — и патронов не густо и стрелки среди мужиков найдутся, в каждом доме ружье.
И самый главный вопрос — что вообще делать? Остаться тут, у машины, в надежде, что снова произойдет чудо и меня закинет обратно? Сколько ждать? Неизвестно. Жратвы нет. На тех крохах, что имеются, можно неделю протянуть. Две или чуть больше, если рыбы наловить, глухаря добыть или утку… только отойти надо подальше отсюда. И не в сторону деревни, иначе мужики на выстрелы припрутся. Но уже сейчас по ночам холодно, еще неделя-другая и начнутся заморозки. Заболею и тогось… помру. Как нефиг делать! Кто тут лечить меня будет? Аптечки надолго не хватит, жить надо в тепле. Ходить к реке придется через день — вода нужна! Значит тропу натопчу. И по ней меня отыщет первый же сюда припершийся абориген. А оно мне надо? Нет! Во всяком случае, пока! Итишкин дрын, я ж тряпок от жилета на кусты навязал, в первый же день, чтоб не плутать! Вот осел! Ладно, чего теперь икру метать, что сделано, то сделано. Завтра поснимаю, дорогу и так уже запомнил.
Выкопать землянку и жить? Ну, предположим, выкопаю, хоть и гемор несусветный. Даже печку при острой нужде сложу — камни и глина на берегу есть, топор и лопата имеются и вообще — строитель я или кто? Но нет хлеба. И воды поблизости не видать… Вода вообще отдельная тема, болотина кругом, это меня на взгорок выкинуло. Кстати, землянка не вариант, затопит ее, надо строить зимовье. С одним топором это уже посложнее землянки… И соли надолго не хватит. Ну, положим, соли можно найти, ночью сходить в деревню, пошарить у засолочных столов, чего-то там все равно останется. А для воды бочажину выкопать. Ну ладно, упер чуток соли, и чего? Не спасет отца русской демократии пара горстей, не спасет… Даже если мешок упру, толку с комариный член. Ну, добуду пару коз, сохача или изюбра (не проблема, зверья полно, влево от утеса отличный распадок для выхода копытных к воде) и доживу до зимы, сарапульские меня по следам и дыму все равно обнаружат. И сдадут в полицию. За беглых награда положена, мешок муки, патроны и еще что-то. Сдадут, однозначно сдадут! Мешок муки тут дорогого стоит. А уж полицаи беспаспортного праздношатающегося мигом в железА и на Сахалин. И три года каторге отдай и не греши, а где-то столько и положено бродягам, если мне память не изменяет. На каторге я точно сдохну, здоровье уже не то. Да и какая полиция, я без витаминов от цинги окочурюсь к Новому Году. Была бы хоть картошка с луком, тогда еще можно попробовать зиму перебедовать, а так… А ты стёкла с машины на картофан сменяй деревенским! С передними сидушками, ага. Обивку салона на портянки предложить, а резиновые коврики в баню! Вообще-то, для витаминов клюквы можно насобирать, тут болотина до самого Синдинского озера, полно ее. А где хранить, чтобы птички не склевали, мышки не обосрали? А в машине, амбар из нее сделать, тогда стекла и коврики в дяревню не менять, землянку обставить… Остынь, хохмач, положеньице хреновей некуда. Остаться на месте переноса не вариант от слова совсем.
Значит, нужно легализоваться среди людей. Как? Выйти к мужикам, возьмите меня в деревню жить, я научу вас дома строить каменные. И железную дорогу! А ты хто? Прохожий. Пачпорт е? Нема. А-а-а, беглый, аль бандит какой! И приплыли тапочки к обрыву…
Зайдем с другой стороны. Что такое сейчас паспорт? Дык бумага. Без фотографии. Добыть бумагу подходящего по возрасту мужика и… Отставить и! Надо сначала добыть. Думать, что потом, буду потом. Где добыть? В Сарапульском? А почему бы и нет? До другой ближайшей деревни, до Вятского, километров сорок по тайге идти. Значит придется без сапог форсировать ручьи и речки, которых тут как блох на барбоске, а разницы между деревнями никакой. Но тут хоть переночевать можно, под крышей и относительно в тепле, а то не дай бог задождит. Кстати, дождь вот-вот брызнет, о, уже капли на стеклах… Это хорошо, мои следы на берегу смоет.
Во, можно на местное кладбище пробраться. И глянуть, кто в этом году помирал. В первый год многие переселенцы мёрли, климат не климатит, зима сурова, лето дождливо, вода не та, еда не та… скорее всего есть кладбище! А документы умерших — у старосты. Ну, по логике, раз он власть, то и отчетность на ем! Про количество податного населения и тягла — коров и лошадей, начальству докладывать обязан. Соответственно документы прилагать, списки там… Значит, на кладбище можно не идти, нужно найти старосту и выцыганить бумагу у него. Или сменять. Или спереть. На что менять? Мобилу подарю, епта! Был бы паспорт, а на что — придумаю. Потом. Как нибудь.
Офигенный план! Истинно русский, с братьями Авоськой, Небоськой и Как-нибудем. А есть другой? Ну… можно отыскаться на берегу, голым-босым, глухонемым и скорбным на голову. Убогих и калек у нас всегда жалеют. А дальше? Чтобы местные признали меня за своего и не выдали, нужно быть полезным. А кому и чем полезен полусумасшедший глухонемой, за которого можно себя выдать? В работники не гожусь — старый я и, по местным меркам, слабосильный. Зато жрать здоров! Да нафиг кому нужен лишний рот! И прокантуюсь я в деревне до первого визита полиции, снова вопрос кто и откуда… Т. е. еще один путь на каторгу. Да и проколоться легко — порезался, обжегся, псина цапнула, наступил на гвоздь, заорал в голос и привет. Выяснится, что дуришь людей, обидятся, рассердятся и накажут. Даже думать не хочется, как… Конечно, можно признаться, что я из другого времени, тогда в дурдом посадят, тут их бедламами называют, прикольное слово… отвезут в Хабаровку или Благовещенск… Тоже выход, че… психов в дурке кормят. Раз ничего толкового в голову нейдет, то тогда спать. Может с утра чего лучше придумается.
Ночью прошел дождь, с утра было холодно. И мокро. Пока "до ветру" ходил да умывался, обратил внимание, что в ельнике более-менее сухо, а тальники и трава мокрущие. Я же вымокну до нитки, если сейчас в деревню пойду! И обсушиться там будет негде. Реальный шанс заболеть. Хитришь, бродяга, сам себя уговариваешь не ходить! Потому, как никуда идти не хочется. Да ведь ты, Коля, того… сдрейфил! Ну да, приссал малеха. А может и нет. Только муторно мне. И на улице сыро-мутно и вовнутрях тоже. Вчера бодрячком шастал, а сегодня… А просто вчера еще не до конца прочувствовал, не осознал, не вник, не дотумкал, не допетрил, не въехал и не просек, насколько вляпался.
А может напридумывал сам себе ерунды, а все нормально, просто… Что просто? Ты сидишь на том месте, где должна быть трасса. А ее нет. Вообще нет. Ты выезжал из дома зимой. А сейчас начало осени, вон, еще березы зеленые. Деревня как позавчера отстроена, вся из круглого леса, крыши из голых досок, мох из стыков висит. Столбов с проводами нет. Ни одного. Пароход этот. Лодка из горбыля. Невод из музея. Мужики босоногие. Икра в помойке. Телеги, лошади… ни машин, ни самолетов. Никакого мусора, ни одной банки из под пива или пластиковых бутылок… Куда все делось? Ночью отлить выходил — опять ни одного самолета, ни одного спутника, Луна, звезды да метеоры, хотя битых три часа сидел, все в небо пялился, полпачки сигарет искурил, надеялся не понять на что. Зря надеялся. Так что попадос. Полный! Вот и сижу как пыльным мешком по голове ударенный.
Ну… да… А чего? Я вообще обычный горожанин. В годах. Полтинник скоро. Ну, охочусь в сезон по птичке, иногда на козу выезжаю, даже не выезжаю, а возят меня. Ну, рыбак выходного дня… но завтрашнего, а не нынешнего! По молодости да, гарцевал по Нижнему Амуру, осетров и калуг посреди ледохода рыбачил, по горным речкам сплавлялся. От небольшого ума и щенячей дерзости в стадо белух на лодке заплывал и с касатками на двадцать пятом "Вихре" впритирку гонзал. На кетовую каждый год ездил, всерьез, по взрослому… но сие дела давно минувших дней. А нонеча, не то что давеча — был рысак, да сбил подковы. Постарел и сила уже не та. Куража нет, одни воспоминания остались. Совсем не герой, не храбрец, да и не был им никогда. Ни тем более этот, как их кличут, драть их вперегреб, развелось дебилов… не выживальщик, во! И не абориген-охотник-следопыт Дерсу Узала[12]. Это он в одну харю посреди тайги мог выжить, он тут свой в доску, каждого ведмедя и ежа в лицо знает. А я однозначно пропаду. К местным жить идти — вопрос даже не стоит. Тут вопрос обратный — ежели меня изловят местные, как поступят-то? Ой не факт, что в полицию сдадут! Пристав[13] раз в полгода наезжает, телеграфа нет… На кой ляд я им нужен, непонятный чужак? Это ж мороки сколько — держать где-то, кормить… Закон тайга, прокурор медведь. Убьют скорее всего… Да заради шмотья и моднявого ружжа запросто грохнут! Труп закопают, в речку кинут или медведям скормят. И не будет меня тут. И вообще нигде не будет…
Да меня тут вообще быть не должно! Что за чертовщина происходит? Ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы! Не истери, сядь, успокойся! Ну да, успокойся. Успокоишься тут, куда не кинь — везде шестнадцать. Стоп! НЕ ИСТЕРИ! Сядь, вдохни, выдохни, руки расслабь, глаза закрой, не о чем не думай. Сижу, дышу… Вот, уже лучше. Мож спирту выпить? Ну-ну, давай, нажрись, сразу станет хорошо. А потом плохо. Еще хуже, чем сейчас. Так что спирт не выход. А какой выход? Да никакой! Прикинь, там уже двое суток как я исчез. Посреди бела дня, вместе с машиной. Супруга, небось, корвалол стаканами хлещет, думки поганые думает и по потолку бегает, да полицию с МЧС терроризирует. Анатолич на измене — сначала крутое ЧП, зам поехал разбираться и как в воду канул. Подряд срывается, неизвестно что и думать, наверное, конкуренты по беспределу пошли, бизнес отжимают…
Чет мне поплохело… тоска накатила, ноги не держат, в ушах гых-гых-гых и в висках молотки стучат, голова разболелась, небось давление под двести! Куда в таком состоянии идти? Надо наоборот — сесть в машине и сидеть, ждать! Оно мож само рассосется как-нибудь. Уйду сейчас, а оно раз! — и сработает! Машину перекинет, а я здесь останусь! Совсем, безвозвратно! Чего потом делать-то? Суетиться начну — только все испорчу, тут-то мне и придет окончательный pizdets!
Стоп! Так не пойдет. И ничего путного в таком состоянии у тебя не выйдет, Коля. Нарвешься и тупо подохнешь, безо всякой пользы. Потому сначала… а сначала — пожрать! Чаю горячего похлёбать. Успокоиться. Чего там в аптечке есть… энапчику выпить. Или валимидину. Издохнешь, кому лучше сделаешь? Все враги и завистники только довольны будут! Гхм… Где те враги да завистники? Я б им, как любимым родичам сейчас обрадовался. Ан нет их еще в природе, не родились покуда. Во, тогда найти их родичей и удавить в колыбели, чтобы никто и не родился, гадостей тебе не наделал! Хуясе ты фрукт! Это ж сколь народу придется завалить? Но идея хороша! Чудо что за идея! Для Чикатилы в самый раз.
Перевожу дыхание. Мотаю головой, оглядываюсь вокруг себя.
И правда, чего я лазаря запел?[14] Думаешь, пожалеет кто? Неа! Некому жалеть! Ну, ничё, я еще побарахтаюсь! Что, совсем уже никуда не годный старикан? Да ничего подобного, мне еще и пятидесяти нет! Я им еще всем покажу! Ну да, покажи — вороны в окрестных тальниках поржут с твоих седых мудей. Да похер! Ложил я на всю местную тайгу большой и толстый! Гляди не оцарапай, там занозы! Хохмишь, молодец! Значит уже одыбал. Буду стремиться выжить. И вернуться! Если первое смогу, то, глядишь, и второе выгорит. Двигаться надо! Только покойники лежат и разлагаюцо… Не хочешь трупешником стать? Нет!.. Собрался в кучку? Ага. Буду как та корова — жить захочешь, не так раскорячишься! Тогда, как командовал старшина — личному составу к приему пищи приступить!
Ставлю на плитку чайник, кипячу воду, запариваю пакет "Роллтона", режу сало. Отрезаю мааленький такой кусочек хлеба, чисто для вкуса. Без хлеба не наедаюсь, сколь не сожри… кончится булка завтра, продуктов будет надо — офиздипеть! Через четверть часа, осторожно прихлебывая свежезаваренный чай, убеждаюсь, что на сытый желудок и жить веселее! И еще одна мысль приходит внезапно — Закон об оружии тут еще не придумали, значит можно выбросить ограничитель, который не дает стрелять при сложенном прикладе. А раз так… снимаю крышку ствольной коробки, вынимаю затворную раму, подтягиваю к себе ящик с инструментами и толстой отверткой выламываю ограничительную пластину. О! Таперича не то, что давеча. Собираю Саежку и примыкаю стандартный магазин от калаша. Дослав патрон, включаю предохранитель. Оттакот! Не мир я вам принес, а ме… тьфу ты, автомат! Он таперича бог, а я пророк его! Падите ниц, туземцы и обаригенты, бойтесь теперь меня! Иду на вы, тяжкой поступью, всемогущий, бла, пришелец, быра все по норам зашхерились! А то всех отцывилизирую, кого догоню! Особенно тех, кто меня сюдой забросил!
После еды и возни с оружием настроение поднялось, как-то стало ровно на душе. И телу полегше. Даже лекарства не понадобились. Когда под рукой хороший, исправный ствол с патронами — это ж антидепрессант, епта! Мощнейший! Если вернусь, запатентую. Да, надо удочку изладить. Пальба по тетерям с глухарями — дело азартное, однако повременю с ней. Грохоту много, а патронов чуть — от калаша два полных магазина и стандартная десятка. Семьдесят штук. Козу погонять в Мухене хватило бы, а в моем положении — мизер. Вот чего тебе стоило еще пару-тройку пачек кинуть в сумку? А тут их взять негде, еще не существует такого патрона. Говорил один рабочий — знал бы прикуп, жил бы в Сочи! И внимание привлекать стрельбой к этому месту нельзя. Да и варить, что тетерева, что глухаря надо долго, иначе не разжуешь. Значит, ствол у меня только для самообороны. И то — при самом пиковом раскладе. А рыбки в речке много, варится она быстро и добыть ее проще, чем дичь. Ну, если есть чем, или если руки, как надо, заточены.
… как просто расписать в тырнете: рыболовный НАЗ[15] то — се, три блесны-вертушки Мэпс, десяток крючков, шпуля с леской, шпуля с плетенкой, поплавки, кусочек листового свинца, пара дробин, спичечный коробок резиновой икры, искусственные мухи, готовая поплавочная удочка без удилища, двадцать метров сетки-китайки, банка для упаковки и вместо спиннинга… И даже собрать… А толку? Нет, чтобы в машину или в рюкзак бросить… Как с патронами, лоханулся по полной программе! Таперича, Колян, смекалку проявляй… Итак, удочка из чего попало…
Шарю по карманам пальто. Ага! На ладони у меня связка ключей. Ключи на кольце. Ну-ка, тут у меня аж два кольца. В бардачке связка ключей от гаража. О, и от офиса! И от бокса на базе! Есть колечки! Разные и много! Исходный материал найден! Вот эти, пожалуй, самое оно! Лучше бы спиц велосипедных десяток, но, за неимением пани… Выбираю два колечка, наиболее подходящих по размеру и форме, из инструментального ящика достаю пассатижи и набор надфилей. Надрезаю кольца пополам и разламываю. Обухом топорика вместо молотка плющу на диске запасного колеса предполагаемое жало, делаю из круглой проволоки квадрат. Надфилем затачиваю острие и намечаю бородку. Потом пытаюсь сделать ушко, но проволока пружинит. Тисочки бы сюда! Но обойдемся и без них — грею на плитке и загибаю головки цевьев на крючках в маленькие ушки. Вот и пригодились детские навыки из двойников крючки мастырить, тогда крючки дефицитом были… выгибаю пассатижами подобие рыболовного крючка, критически осматриваю. Ну, не на выставку…
Через два часа, у меня имеются четыре довольно острых изделия с ушками, бородкой. С точки зрения избалованного современного рыбака, конечно, весьма уродливых. А вы попробуйте одними пассатижами и пальцами их гнуть! Да надфилем каленую проволоку точить, посмотрю я, что у вас получится!