— Я же сказала, Рыба. К вам не пойду!

— А мы уже не спрашиваем, — усмехнулся тваренышь, хватая пигалицу за рукав ветхой курточки, — Парни, с этим разберитесь, — он кивнул на меня. Идиот! Я только что спокойно вышел от вояк, которые здесь считаются весомой силой, хоть и нейтральной, не вмешивающейся в местные разборки. Парочка бандитов, едва шагнув в мою сторону, рухнули на грязную мостовую с пробитыми ледяными стрелами головами. Этих я жалеть не собирался. Рыба изумленно замер, а потом завалился на колени, схватившись за голову. Мне нужны были местные расклады, а тут человек сам попросился стать источником информации. Так бы тихо, мирно расспросил Чуню да Кнуда, но если есть кандидат стать донором, зачем отказываться? Спустя несколько минут у нас под ногами валялись три трупа. А девочка испуганно лупала на меня глазенками. Куда такую в проститутки⁈ Она ребенок совсем!

— Что смотришь. Веди, — она часто-часто закивала и засеменила вперед, то и дело оглядываясь на меня, — Тебе сколько лет-то?

— Тринадцать, — буркнула пигалица, с опаской стрельнув глазами в мою сторону. Не зря, значит, я эту троицу кончил.

— С матерью что?

— Болеет, — односложно ответила девчуха. Было видно, что боится она меня до дрожи в коленках.

— Не бойся. Не трону я тебя, — она кивнула, но спина так и осталась напряженной. Мы дошли до места, где я познакомился с Чуней.

— Пришли, — обронила она и исподлобья посмотрела на меня. Опасается, что не заплачу.

— Держи, — я сунул ей в руку бумажку в сто гривен, девчонка недоверчиво уставилась на купюру с портретом папаши нынешнего Великого Князя.

— Тут слишком много, — она с трудом, словно рука была деревянная, протянула мне купюру.

— Нормально, — я тепло улыбнулся ребенку, — Ты рискнула, они нет. Твои деньги по праву.

Девочка серьезно кивнула и сунула деньги куда-то вглубь рванины, в которую была одета.

— До дома дойдешь? Не отберут? Может проводить?

— Не надо, — она мотнула головой, — Пусть только попробуют! ­— задрала нос мелкая и, смутившись, добавила, — Я знаю тайный путь.

Ребенок! Совсем ребенок!

— Звать тебя как?

— Чуня, — она удивленно уставилась на меня.

— А имя?

Девочка задумчиво наморщила лобик:

— Сольвейг, — неуверенно произнесла она.