– Ну, во-первых, он тебе не Дант. Во-вторых, ну забрал он эту девку и что с того? Не забрал бы он, кто-то бы из моих знакомых заинтересовался ею, и я бы в итоге продал ее.

– Да при чем здесь это? – взревела я. – Она же пропала, папа. И он даже не говорит, что с ней!

– Да кой черт тебе сдалась какая-то девчонка, которую ты и знала-то не более суток!? – гаркнул отец.

– Все, не хочу больше говорить об этом, – обреченно проговорила я, разведя руками. – Ты такой же, как и Дант. Бессердечный, непрошибаемый, жестокий…даже слов не могу подобрать нужных, поскольку все они не могут выразить то, что я думаю и о тебе, и о нем! Светлый ковен! Да, глядя на вас, можно подумать, что здесь черти балом правят! – прошипела я, чувствуя, как клокочет внутри гнев, – Я успокою вервольфа, но потом уеду и буду жить своей жизнью.

– Хорошо, – спокойно ответил отец и, протянув руку, погладил меня по щеке.

Я настолько не ожидала такого жеста, что едва не отшатнулась.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – задал он вопрос, а я стояла и жадно ловила маленькую искру внимания ко мне.

– Да, – наконец кивнула я. – Слабость еще немного в теле, но в целом все уже в порядке.

– Ну и хорошо, – улыбнулся он. – Составишь мне вечером компанию в просмотре боя?

– Я? Папа, но я не люблю такие зрелища, – покачала головой.

– Будет весь совет во главе с наследником. Хочу, чтобы все увидели, какой красавицей выросла моя дочка. И мне было бы приятно, если бы ты сыграла перед боем что-то для гостей и для вервольфов. Обычно перед боем играют на флейте, но на этот раз я хочу нарушить этот обычай. Маиса мне все уши прожужжала о том, как ты хорошо играешь на скрипке. Я же никогда не слышал твоей игры. Вот и покажешь, на что ты способна.

– Ты правда хочешь, чтобы я сыграла? – у меня даже губы задрожали от волнения.

– Конечно, почему нет? У матери твоей в ее комнате где-то костюм был богини музыки. Поищи и надень его. Тебе подойдет. И скрипку можешь ее тоже взять. Она лежит в гардеробной в черном футляре на столе у окна. Это был мой подарок для твоей матери

– Ты разрешаешь мне войти в мамину комнату? – недоверчиво спросила я, поскольку это помещение было заперто с дня смерти мамы и туда могла войти разве что Татиса для того, чтобы навести там порядок.

– Сегодня можешь.

Сказав это, он направился к выходу.

– Папа, – окликнула я его у двери и, когда он повернулся ко мне, спросила, – Почему мама никогда не играла? Это тетя мне рассказала, что скрипка была маминой страстью. Но я никогда не слышала ее игры. Почему?

На лице отца промелькнула тень недовольства, словно ему неприятен был этот вопрос. Помедлив, он ответил:

– Когда-то я все тебе расскажу. Но не сегодня.

– Почему? – застонала я.