Не теряя времени и чувствуя себя почти здоровой, я вытащила у Виевны из кармана спрятанный лист и поспешила на свежий воздух. Горе-лечение закончилось, а вонь осталась, и мои рецепторы уже изнемогали от грибного запаха. Были подозрения, что снаружи легче не станет, потому что открытое окно не помогало, но я же, мама из Инстаграма, не могла потерять крохи собственной веры? Я упрямо дёрнула ручку.

И врезалась в разочарование. Нет. Сначала в стену жуткого запаха, а затем уже в разочарование. За дверью стоял плотный туман – появился аккурат перед тем, как я вышла. Он был наполнен ароматом ведьмавяжских роз, если это можно назвать ароматом.

Засада.

Я даже не знаю, что терпеть приятнее: дурные цветы или дурные грибы? Но сдаваться нельзя. Анька моя однажды пошла на свидание с парнем, считавшим, будто самый сексуальный запах исходит от настоящего мужчины. И Анька выдержала! Она не пала перед специально не мывшимся неделю ухажёром! Её не победили зубы, забывшие, что такое паста или хотя бы жвачка с мятой! Ей удалось выстоять перед потными объятьями, хотя дезодорант и Анька – понятия вместе связанные! А я чем хуже?

И решительно настроенная, я зажала нос, выбрав избушку. Во-первых, к запаху грибов я начинала привыкать, к тому же от меня самой воняло будь здоров и с этим пока придётся мириться, а во-вторых, после жуткого лечения невыносимо захотелось пить.

Ведьма, какие бы хитрые штуки она на завтра не придумала, забыла о скатёрочке, и та, радуя моё нежданное одиночество, выдала сначала воду, а затем и сок. Для поднятия боевого духа.

И шоколадку. Для заряда позитивом.

Сразу стало легче.

С новыми силами я раскрыла лист и принялась за чтение.

Что сказать, Яга постаралась. Использовала слабость ведьмы и своё озарение на полную катушку и расписала все свои догадки, обращаясь ко мне не ласково «Машенька», а подчёркивая серьёзность ситуации строгим «Маша».

По её мнению, мне не следовало слепо верить пророчеству, потому, как и она сама уже сильно сомневалась в «этих древних писульках, Маша». И на то имелись причины. Взять хоть описание любого врага. Лживое.

Память Виевны до конца не восстановилась, но она смутно помнила, вернее не помнила, чтобы тот же Змей Горыныч «вроде бы у него другое имя есть, Маша» был таким уж злым. Огнём плеваться любил, ну да кто из Горынычей не любит? Фей иногда пугал. Играл так. Красавиц из других сказок воровал, пока ухаживать не научился, но в битву ни с кем не вступал, зла никому не желал и вообще считался одним из самых дружелюбных в мире. Кощея вместе с его роднёй и то считали злее.

Дальше она рассуждала о чудище морском, которого мать всё заставляла любыми способами найти невесту. Чудище-то уже не маленькое, а семьи всё нет. И Виевна помнила, как оно обманом заманивало русалок, держало в гостях-плену и гипнотизировало местных и неместных красавиц. Они со Змеем даже соревновались, кто быстрее найдёт себе пару: чудище со своим волшебным взглядом или Горыныч с огненной харизмой.

Насчёт харизмы я не сомневалась.

Побеждал действительно Горыныч. Во-первых, харизмой, во-вторых, соблазнением небом в алмазах, в звёздах, то есть. Ну да и прочим из того же романтического набора. А чудищу просто-напросто не везло: взгляд не гипнотизировал, хотя чудище ежедневно упражнялось и ухаживать оно совсем не умело. К тому же красавицам больше нравилось летать, чем плавать. Первое казалось незабываемым и увлекательным, а второе навевало скуку. Чего они не видели в воде? Раковин морских или красивых водорослей? Нет. Современные красавицы привыкли ко всему. И лишь их любовь к небу оказалась вечной.

Ох и привереды они, красавицы эти сказочные... Я грустно взглянула на то, что осталось от неба, вспомнив свой собственный полёт со Змеёшей, и продолжила чтение.

Смущало Ягу и описание того, как началось заклятие. Ведьмина сила всё ещё не давала вспомнить подробностей, но моё замечание о фразе «И стукнула трижды вокруг себя по кругу, призывая этот самый свет привлекательности, да только краше не стала», не давало ей покоя. Сторон ведь действительно четыре. Неувязочка какая-то. Яга предположила, что первая колдунья сама намудрила с заклинанием, и возможно поэтому дальше всё и пошло наперекосяк. Яга имела ввиду то, о чём я и сама уже догадалась: следующие поколения не только всё больше забирали красоту сказочную, становились сильнее и могущественнее, но и глупели, а этого в планах самой первой колдуньи явно не было.

«Обрати внимание, Маша, и на строки о том, как и когда спадёт заклятие, – просила Яга. – … заклятие спадёт, когда зло побеждённое вдох последний сделает, а сердце любящее искренне одарит принца, заколдованного теплотой».

Я перечитала ещё раз, не улавливая в чём подвох. Но спасибо Виевне, она всё разъяснила:

– Зло бывает разное, Маша. И задумайся. Почему из трехсот двенадцати спасительниц ни одна так и не сумела победить ведьму и спасти принца, хотя были достойные, вышедшие победительницами из двух битв? Что помешало им положить конец проклятию? Разве ведьма и правда так уж сильна? В ней самодовольства больше, чем силы, а злости поболее разума. Так в чём же дело, Маша? В одной лишь ведьме? Нет ли других причин?