– Буду сменять вас каждые три часа, – сказала Лара кобылам.

Тьма кивнула, а вот поняла ли её Весна, равнодушно отмахивающаяся хвостом от мух, – было неясно. Лара прижалась лицом к щеке Адской Тьмы.

– Прости, я обещала, что не буду причинять тебе боль.

Лошадь ободряюще фыркнула. Хотя они немало отклонились от намеченного пути, Лара больше не тревожилась.

«Всё хорошо, я справлюсь».

К середине дня Лара почувствовала знакомое онемение между ног. Сначала решила, что это последствия непривычно долгой езды верхом. Но нет – когда она спешилась, на седле осталось пятно крови.

– Проклятая жи-и-изнь, – застонала Лара, не зная, как быть с этой новой напастью.

Она уткнулась лбом в шею Адской Тьмы. Та повернула к ней голову и заржала, будто спрашивая: «Что случилось?»

– Худшее, что может случиться с женщиной в пути, не считая разбойников, – вздохнула Лара.

«Всё верно. Сегодня четырнадцатое сентября. Последний раз пришёлся на кошачий период, поэтому неудобств не доставил, но сейчас… То, что легко скрывалось юбками, трудно скрыть, когда ты в штанах, пусть и чёрных!»

Она отёрла кровь с седла и, недолго думая, сорвала с шеи белый кружевной воротник.

– Андреас не простит, – пробормотала Лара, раздирая бесценный воротник на два лоскута, и горько усмехнулась.

«Если я вообще когда-нибудь его увижу…»

Теперь ей приходилось искать для стирки какой-нибудь ручей или водоём и останавливать Тьму и Весну чаще обычного. Им эти передышки были только в радость. Затем она привязывала лоскут к запястью, чтобы просушить его по дороге.

Доехав вечером до постоялого двора, Лара заплатила за ночлег на конюшне рядом со своими лошадьми. Утром она собрала испачканную солому и выбросила.

На третий день пути кровотечение усилилось, и двух часов для каждого куска батиста уже не хватало. Тогда Лара приняла трудное решение заехать в ближайшую деревню, чтобы дать себе и кобылам отдых до утра.

– Заодно пополню запас еды, – утешалась она.

Судя по карте, ближайшая деревня называлась Вендиш-Дрена[5]. Но никакой деревни Лара не увидела – только старую церковь образца поздней готики, заброшенный фахверковый дом в два этажа и останки деревянных строений, заросшие травой.

Будто мало ей было бед, о шляпу стукнули первые капли. Пережидая дождь, Лара завела лошадей в церковь. Все оконные и дверные проёмы имели остроконечную арку с литыми каменными архивольтами. В стрельчатых окнах виднелись потускневшие картины из цветного стекла.

– Есть тут кто? – крикнула Лара, забыв понизить голос.