И что ему сказать? Следующие слова были скорее мыслями вслух, вырвавшись помимо моей воли.
— Я догадывался, чем всё кончится. И готов был к этому. Впереди тёмные времена, я собираюсь вести выживших вперёд, навстречу буре. Мне предстоит ещё немало темных дел и жестоких, подлых решений. И я сделаю все, возможное и невозможное, что бы победа осталась за нами. Я ни за что не хочу, что бы в этой грязи замарались и вы, друзья мои. Пусть с чудовищами в людском облике бьются такие же чудовища. Кем бы вам не казались со стороны члены Совета, но все они были и есть монстры, готовые ради власти и своих убеждений идти по черепам. Я такой же, она — кивнул я на Алёну. — Тоже. Как и Карина. Вы другие, и я надеюсь, вы не изменитесь. Потому что вы — мои друзья.
Вышло сумбурно и излишне пафосно, я понимал это. Я ожидал, что хоть кто-то из них попытается пошутить над моей речью, но они молчали.
— Ты не чудовище… — начала жарко Юля, но её перебили.
— Нет, он самое опасное из нас, — резко сказала Алёна. — Монстр-фанатик. Ты куда опаснее, чем я думала. И куда более болен, чем Карина. Я надеюсь лишь на одно — что ты всё ещё помнишь, куда устлана дорога из благих намерений. Но знай — я с тобой.
Через час около полусотни бойцов из разных отрядов, взяв с собой припасы, объявили о своём уходе. Остальные выстроились передо мной. Шесть с половиной сотен бойцов — яблоку было негде упасть.
Я поручил пересчитать количество бойцов выше пятидесятого уровня, количество бойцов с барьером и количество тех, у кого была личная защита.
Глядя на воцарившуюся толкотню, я понял, что день будет долгим.
Глава 21. Армия
Выше пятидесятого оказалось семнадцать человек, включая меня, Карину, Алёну и Андрея с Юлей. Бойцов с защитным барьером — тридцать семь человек, с личной защитой — семнадцать. М-да, это будет куда сложнее, чем мне казалось.
— Я хочу кое о чём попросить, Рус, — обратилась ко мне Алёна. — Не мог бы ты вывести мой отряд из своей армии? Я хочу остаться вольной птицей. Пусть это будет моей наградой за то, что я осталась над схваткой, договорились?
Я удивлённо возился на эту… Эту!
— Ты берега не попутала, солнышко моё? Тем, что ты в драку не полезла, ты себе шкуру сберегла! За что мне тебя благодарить и вознаграждать?
В ответ девушка молча улыбнулась и её окутала личная защита, явно среднего ранга, а в поднятой ладони засиял огонёк ледяного пламени. У меня разом пересохло во рту. Да где эта ссука их взяла?! Она же самой слабой была, вроде!
— Ты правда думал, что будь я обычной, слабой девкой, я бы заняла своё положение? Каждая юбка в Совете была со своим секретиком. Когда ты придушил меня в первый день, это был спектакль. Своей дракой с Володей ты привлёк к себе внимание. А у нас как раз начинался кризис власти, не хотели отдавать её кому-то одному.
Поначалу, в первый день, мы договорились, что я тебя справоцирую, так как я была единственным обладателем личной защиты среднего ранга, — продолжала она. — Володя хотел убедиться, насколько ты адекватен. Тогда у нас только я и он обладали навыками среднего ранга, прошла только первая ночь с конца света, а мы уже готовы были начать дележу власти. Но тут появился ты, и события закрутились — сперва первая битва с крысами, где Володе пришлось раскрыться, потом делёж трофеев, где ты повёл себя на удивление скромно… Знаешь, а ведь ты начал нравиться Даше, она хотела тогда, той ночью, предупредить тебя. А я её перехватила. Но тут ты сам явился и чуть ли не на её глазах меня трахнул… Она, в общем, весьма обиделась. Мы уже ничего против тебя не имели, ты всё всем доказал в схватке с крысами, да и решения проталкивал не из личной выгоды…
Алёна умолкла, на секунду задумавшись, а я молчал, охренев от услышанного. Как глупо вышло… И Даша… Меня кольнуло острое сожаление. Мне и так было мерзко от сделанного, но теперь некоторые из погибших заиграли иными красками. Притащившаяся, несмотря на рану, Карина, с интересом слушала рассказ. Пока мы стояли в стороне, Андрей с Юлей и ещё пятёркой доверенных бойцов пытались распределять людей по ротам. Бессмысленное занятие, ребята ещё не в курсе, по какому принципу будут разделены люди на отряды, но сейчас мне было не до этого. Хоть рассказ Алёны уже ничего не мог изменить, я чувствовал какое-то болезненное любопытство. Это напоминало желание поковырять в ранке веточкой — глупо и больно, но любопытно, если ты идиот. Я, похоже идиот.
— Ты давай поскорее договаривай, дел до жопы ещё, — грубо поторопил я её.
— Ты что, обиделся, котик? — улыбнулась она, глядя на меня.
— Нет, что ты. В том, что факт того, что мы вместе спим, тебя никогда не остановит, если ты что-то задумаешь, я не сомневаюсь и не сомневался, — улыбнулся я в ответ. И тут же, уже серьезно, добавил. — Как и меня. Если ты думаешь, что твоя дырка даёт тебе дополнительные возможности, ты ошибаешься. Перейдешь мне дорогу, и я не задумываясь тебя прикончу.