— Нет, если кто-нибудь нас услышит, все еще больше осложнится.

Жослин не на шутку встревожился. Он с сожалением постучал трубкой по стойке навеса, выбивая ее.

— Идемте в классную комнату, в субботу там нет занятий, а мадемуазель Дамасс пошла к Жозефу вместе со своей крестницей. Вы видели эту девочку, Алисию? Очаровательное создание! Лоре она очень нравится.

— Да, я ее видел, — проворчал его гость. — Но как только они вырастают, им нельзя доверять. Я рад, что у меня одни парни.

Еще более заинтригованный, Жослин впустил Онезима в дом и проводил его в классную комнату. На звуки их голосов пришла Лора.

— Что случилось? Какая-то проблема? Добрый день, Онезим!

— Здравствуйте, мадам. Да, у нас большая проблема.

Его не смущало присутствие хозяйки дома. Обе — Иветта и Лора — обладали сильными характерами, и он привык, что им управляют.

— Вы выглядите очень взволнованным, — заметила она.

— Да, мой бедный друг, мы вас слушаем и, если можем вам чем-то помочь, обязательно это сделаем, — добавил Жослин.

— Это касается моей сестры Шарлотты, — мрачным голосом произнес он. — Иветта отправила к ней Ламбера за мукой, чтобы напечь блинов к завтраку. Но мой сын кое-что обнаружил. Шарлотта нас всех одурачила. Она беременна. Парнишка все хорошо слышал, она говорила, что ребенок должен родиться этим летом.

Для Лоры это было настоящим ударом. Побледнев, она схватила за руку своего мужа, застывшего с открытым ртом.

— Этого не может быть, — заявил Жослин.

— Онезим не пришел бы сюда, если бы Ламбер солгал, Жосс! Господи, я должна была внимательнее за ней следить! Мне тоже казалось странным, что она живет так уединенно и отказывается от наших приглашений. Оказывается, она влюбилась! Какая же я идиотка! Я ничего не видела, ни о чем не догадывалась.

Онезим бросил обеспокоенный взгляд на дверь, чтобы убедиться, что она плотно закрыта. Теперь ему предстояло сказать самое неприятное, но Лора продолжала говорить, разгневанная, дрожащая от негодования:

— Вот несносная девчонка! Боже мой, когда Эрмина об этом узнает, она очень расстроится! У нас есть только один выход — срочно выдать ее замуж за виновника.

— Успокойся, Лора, — сказал Жослин. — В конце концов, не такая уж это трагедия. Шарлотте двадцать три года. Она поступила плохо, но, когда она выйдет замуж, все уладится. Надеюсь, этот мужчина исправит свою ошибку. А если нет, я сам им займусь!

— Мы не можем выдать ее замуж, — наконец произнес Онезим, лицо которого стало пунцовым. — Настоящая проблема в другом: отец ребенка немец, наверняка беглый военнопленный, который случайно сюда забрел. Ламбер не мог такого выдумать. Моя сестра говорила этому типу: «Я не хочу, чтобы ты возвращался в лагерь, и мне плевать, что ты немец».

Лора прислонилась к стене, не веря своим ушам. Жослин почесал бороду. Он всем сердцем надеялся, что ему снится кошмар и что он сейчас проснется.

— Что делать, Жосс? — тихо спросила Лора. — Нацист здесь, в Валь-Жальбере, так близко от детей… И Шарлотта его укрывает. Я не могу в это поверить. Я сейчас же отправлюсь к ней, и ты тоже. Следует сдать этого человека конной полиции.