Вернув коробку в пакет, он сделал глоток и направился в «хранилище». Водка была мягкой на вкус.

От Морены Агилар Эван получил две вещи: ее телефон, который сейчас лежал на металлической столешнице рядом с цветком алоэ, и имя.

Билл Чемберс.

Недостатка в информации об Уильяме С. Чемберсе, работавшем в полицейском управлении Лос-Анджелеса, не было. Благодаря нескольким крупным арестам он поднялся от патрульного до детектива второго класса, четыре года назад получив место в отделе по борьбе с организованной преступностью и наркотиками. Это объясняло, каким образом ему удалось установить свою диктатуру в районе, контролируемом бандой. На своей должности Чемберс мог оказывать бандитам услуги в обмен на их помощь, так что они были не против того, что он превратил целый квартал в личный гарем, а возможно, и обеспечивали ему защиту. Эвану удалось найти сведения о нескольких внутренних расследованиях, каждое из которых было приостановлено из-за пропажи улик или потому, что ключевые свидетели отказывались давать показания. Затем он проверил финансы подозреваемого. Денег, неоднократно поступавших на его банковский счет и неоднократно снимавшихся оттуда, было лишь немного меньше лимита в десять тысяч долларов, при котором банк должен был сообщать о транзакциях. Подозрительно. Но еще не доказательство.

Первая же заповедь требовала неопровержимых доказательств.

Эван взял телефон Морены – дерьмового качества устройство с пластиковым корпусом и грязным экраном, по весу легкое, как игрушка. Хлам, произведенный в Мексике. Вызвав историю текстовых сообщений, Эван почувствовал, что температура в «хранилище» упала на несколько градусов. У него похолодел затылок. Сообщения, отправленные с одного и того же номера, содержали приказы и инструкции сексуального характера, адресованные Морене, а к некоторым прилагались фотографии несовершеннолетних латиноамериканок в недвусмысленных позах. Эван смотрел на лицо девочки, которой не было и четырнадцати. Она пребывала в состоянии аффекта – судя по застывшему выражению ее покрасневших глаз, девочка полностью дистанцировалась от того, что делало ее тело.

Положив телефон, Эван глотнул водки, но понял, что ему не хочется пить. Что ему вообще ничего не хочется. Чтобы сдержать ярость, пришлось напомнить себе о Четвертой заповеди: ничего личного.

Эван занимался этим уже многие годы и ни разу не нарушил заповеди. Не собирался делать это и сейчас.

С новыми силами он вернулся к базам данных. Номер отправителя сообщений привел Эвана к партии телефонов, проданных оптом в «Костко». Несложный обратный прокси-код позволил ему обойти фаервол «Костко», и Эван проверил файлы магазинов, расположенных неподалеку от дома Чемберса. Ничего. Затем он проверил несколько торговых точек «Костко» между домом Чемберса и различными локациями, включая Бойл-Хайтс, и наконец обнаружил искомое в магазине по дороге в полицейское управление Лос-Анджелеса. Счет был на имя Сэнди Чемберс. В базе была ее фотография: бледная, худая, изможденная женщина, ссутулившаяся так, как будто хотела свернуться в клубок и исчезнуть. На фотографии она улыбалась, но улыбка была настолько неестественной, что казалась нарисованной на ее лице. Складывалось впечатление, что от этой женщины осталась лишь оболочка.

Эван проверил информацию о покупках Чемберса, начиная с даты, когда прибыла партия телефонов. Упаковки пива «Хайнекен», презервативы, мебель для сада, цифровой фотоаппарат, многочисленные закупки еды. И семь одноразовых телефонов, приобретенных тринадцатого февраля вместе с набором прихваток для кухни и упаковкой зубных щеток с мягкой щетиной.

Нельзя было отрицать, что в целом совокупность фактов выглядела весомой, но все же эти улики можно было трактовать по-разному. Когда Эван вступал в дело, исход мог быть только один, поэтому он всегда должен быть абсолютно уверенным в своих предположениях. Он поднял стакан, в котором уже растаял лед, и рукавом вытер со столешницы оставленный мокрый след.

Рядом зажужжал телефон Морены, и на экране высветилось сообщение:

«ЗВТРА НЧЬЮ. 10. ГОТОВЬ ЕЕ».

Эван смотрел на появившиеся слова, ожидая, пока схлынет охватившее его отвращение, пока отступит гнев и вернется спокойствие. А затем он отправил сообщение в ответ:

«БУДУ ЖДАТЬ».