— А вот чего ты пока не знаешь — так это того, почему брак между твоим братиком и некоей Онно Юки-тян так важен для нашей семьи. Подойди сюда, Аки-кун. — Минору услышал сзади какое-то шуршание и через некоторое время сжавшийся Аки стоял рядом. Минору не смотрел на него, он обводил взглядом ночной Сейтеки. Отель стоял в центре города, на возвышенности, и с уровня пентхауса был виден почти весь город.

— Так вот. Этот брак очень важен для семьи. А ты, Аки-кун только что обосрался по полной, испортив все, что только можно было. — тихо и спокойно сказал Минору. Аки замер рядом, боясь вздохнуть. Минору не сказал Аки что именно этот брак должен состояться, что из всех браков по договоренности, из всех генетических линий, из всех расчетов евгеников — именно генетические линии Мацуды и Оно давали суперов эс класса в перспективе уже второго поколения. Что Старик вот уже двадцать лет как не ошибается в таких вопросах, а это значит, что этот брак должен быть заключен. Точка.

— После того что случилось имидж Мацуды в глазах Юки-тян уже не подлежит восстановлению. Понимаешь? И то, что должно было пройти как обычная свадьба молодых людей, которые не испытывают неприязни друг к другу, а там, глядишь и до чувств дошло бы — превращается в насилие над личностью. — Минору повернул голову к Аки: — впрочем если ты думаешь, что это нас остановит. Если ты думаешь, что насилие пугает меня, или Старика — то ты должен подумать дважды! — выбросив руку, Минору схватил Аки за ухо и бросил его лбом в толстое стекло панорамного окна. Бумц! — раздался глухой звук и Аки, охнув, схватился за голову.

— Если ты, мелкий паразит, думаешь, что в Семье уже забыли о том, как поступать с такими как ты — то тебе надо подумать дважды! — Минору схватил Аки за шиворот и бросил на пол.

— Дядя Минору! — Аки вытягивает вперед руки, пытаясь защититься. Минору подходит к декоративному камину в углу комнаты и взвешивает в руке изящную кочергу для ворошения угольев. Камин декоративный. Кочерга настоящая.

— И самое первое, что ты должен понять, Аки-кун. — Минору поднимает кочергу вверх: — что ты никогда! — удар, крик. Радио за стеной играет на полную мощность.

— Никогда! — удар, крик.

— Никогда! — удар, сдавленный стон.

— Никогда не врешь семье. А сейчас для тебя, мелкий уродец, для тебя — я и есть семья. — Минору отбросил кочергу в сторону. Аки ворочался на полу раздавленной, распяленной, мятой кучей грязного белья. Минору присел рядом с его головой на корточки, посмотрел на Аки внимательно.

— Ты меня понял, Аки-кун? — спросил он спокойным голосом. Ответом был сдавленный всхлип.

— Ты меня понял, Аки-кун? — повторил он, но уже более твердым голосом. Поискал глазами брошенную кочергу.

— Д-да! Да, я все понял, дядя Минору.

— Хорошо. А теперь — иди умойся, сядь и расскажи, как все было на самом деле.

Через некоторое время, когда этот прохвост Аки убрался, роняя крокодиловые слезы и уверяя что теперь то уж никогда и вообще, осознал, раскаялся и готов приносить семье и родине исключительно только пользу — Минору сидел в глубоком кресле и думал.

— Минору. — тонкие пальчики коснулись его руки. Линда. Нет, неправильно. Вечерняя Линда.

— Линда. — вечером можно без суффиксов: — как меня задрал этот Сейтеки.

— А ведь ты только приехал. — тонкие пальчики пробежались по руке, коснулись щеки, пригладили волосы: — и ночь только началась.

— Хм. Верно. Ты организовала нам номер в «Замке Красной Королевы»?

— Я даже уже забронировала нам девочек. Даже нашла одну итальянку. Настоящую.

— Ты как всегда на высоте, Линда. — вздохнул Минору: — это я чего-то расклеился. Дела семейные…