Дон Хуан положил деньги в карман и вышел, даже не оглянувшись, радуясь окончанию этого тяжелого испытания. Внешний мир, казалось, несет столько нового. Он так стремился к нему. Находясь в этом доме, он был оторван от повседневной жизни. Он был так молод, силен. В его кармане лежали деньги, его обуревала жажда жизни.

Он покинул обитателей дома, не поблагодарив их. Его гнев, сдерживаемый все это время страхом, вырвался наружу. Он уже почти любил их всех, и вот теперь он чувствовал, что его предали. Ему хотелось уйти как можно дальше от этих мест.

В городе дон Хуан столкнулся с первой не слишком приятной неожиданностью. Путешествия были очень трудными и очень дорогостоящими. Он понял, что если бы он захотел покинуть город, то не знал бы, куда направиться, и что ему придется присоединиться к каким-нибудь погонщикам мулов, которые согласятся взять его с собой. Через несколько дней он отправился в путь с одним имеющим очень хорошую репутацию погонщиком до порта Масатлан.

— Хотя мне в то время было только двадцать три года, — сказал дон Хуан, — мне казалось, что прожита целая жизнь. Единственное, что я тогда еще не испытал, был секс. Нагваль Хулиан говорил мне, что отсутствие близости с женщинами дало мне силу и стойкость и что у него оставалось слишком мало времени сделать для меня еще кое-что, прежде чем мир поймает меня в свои ловушки.

— Что он имел в виду, дон Хуан? — спросил я.

— Он имел в виду мое полнейшее незнание того ада, в который я так рвался, — ответил дон Хуан, — и то, что у него оставалось совсем немного времени, чтобы создать мои баррикады, моих безмолвных защитников.

— Что такое «безмолвный защитник», дон Хуан?

— Это хранитель жизни, — ответил он. — Безмолвный защитник — это сгусток необъяснимой энергии, которая приходит к воину, когда больше уже не срабатывает ничто.

Мой бенефактор знал, как сложится моя дальнейшая жизнь, когда я больше не буду находиться под его влиянием. Поэтому он стремился показать мне как можно больше магических возможностей выбора. Такие возможности выбора магов должны были стать моими безмолвными защитниками.

— Возможности выбора магов?

— Положение точки сборки, — ответил он, — вернее, бесчисленное количество положений, которых может достигнуть точка сборки. В каждом случае мелкого или глубокого сдвига маг может укрепить свою новую непрерывность.

Дон Хуан повторил, что все испытанное им вместе с его бенефактором или под его руководством было следствием легкого или значительного сдвига его точки сборки. Бенефактор заставлял его испытывать бесчисленное количество возможностей выбора мага, намного больше, чем это обычно необходимо. Он знал, что судьба ведет дона Хуана к тому, чтобы объяснить, кто такие маги и что они делают.

— Эффект таких сдвигов точки сборки накапливается, — продолжал он, — независимо от того, понимаешь ты это или нет. В конечном счете это накопление стало работать на меня.

Очень скоро после начала совместной работы с Нагвалем моя точка сборки сдвинулась так глубоко, что я начал видеть. Я видел энергетическое поле как монстра. Но точка сборки продолжала двигаться до тех пор, пока я не увидел чудовище тем, чем оно было на самом деле, — энергетическим полем. Я преуспел в искусстве видения — и сам не знал об этом. Я думал, что ничего не делаю и ничему не учусь. Я был невероятно глуп.

— Ты был слишком молод, дон Хуан, — сказал я. — Ты и не мог действовать по-другому.

Он засмеялся. Вначале он как будто хотел что-то ответить, но затем передумал. Пожав плечами, он продолжал свой рассказ.

Дон Хуан сказал, что, когда он добрался до Масатлана, он практически уже овладел профессией сезонного погонщика мулов. Ему предложили постоянно работать в качеству сопровождающего караван. Он был очень доволен этим предложением. Ему нравилось путешествовать между Ду-ранго и Масатланом. Однако оставались две вещи, не дававшие ему покоя: во-первых, у него до сих пор не было женщины, во-вторых, его одолевало сильное и необъяснимое желание идти на север. Почему, он и сам не знал. Ему просто казалось, что где-то на севере что-то ждет его. Это чувство настолько овладело им, что в конце концов он вынужден был отказаться от предложенной постоянной работы ради того, чтобы отправиться на север.

Его огромная сила и новая необъяснимая искусность дали ему возможность находить работу даже там, где, казалось, найти ее было вообще невозможно, и средства к существованию у него были на протяжении всего его пути на север до штата Синалоа. И там это путешествие закончилось. Он встретил молодую вдову, которая, как и он сам, была из индейского племени яки и покойному мужу которой он когда-то задолжал.

Он решил возместить свой долг, помогая вдове и ее детям, и сам не заметил, как принял на себя роль мужа и отца.

Его новые обязанности превратились для него в изрядную обузу. Он лишился возможности свободного передвижения и даже отказался от желания путешествовать дальше на север. Все это, однако, компенсировалось глубоким чувством привязанности к женщине и ее детям.