Пролог

Мои книги — это точный рассказ о методе обучения, применяемом мексиканским индейцем-магом доном Хуаном Матусом для того, чтобы помочь мне понять мир магов. В этом смысле мои книги отражают непрерывный продолжающийся процесс, который становился для меня все яснее с течением времени. Необходимы многие годы практики, чтобы научить нас разумному поведению в мире повседневной жизни. Наше обучение — в сфере простых рассуждений или формальных предметов — осуществляется весьма тщательным образом, поскольку получаемые нами знания очень сложны. Те же критерии применимы к миру магов; обучение магии, основанное на устных инструкциях и манипуляции осознанием, хотя и очень отличаются от нашего академического обучения, осуществляется не менее тщательно, потому что их знания, возможно, еще более сложны.

Carlos Cesar Arana СASTANEDA. (1925(?)-1998)

ВВЕДЕНИЕ

В разное время по моей просьбе дон Хуан пытался дать название своему знанию. Он полагал, что наиболее подходящим названием было бы «нагвализм», но этот термин является слишком непонятным. Назвать это просто «знание» — означало бы не отразить его сути, а назвать его «колдовством» было бы просто унизительно. «Овладение намерением» — слишком абстрактно, а «поиски полной свободы» — слишком длинно и метафорично. В конце концов он, не сумев найти более подходящего названия, согласился называть его «магией»,(1) хотя признавал, что и этот термин недостаточно точен. На протяжении многих лет нашего знакомства он уже давал мне несколько определений магии, но всегда подчеркивал при этом, что они меняются по мере накопления знания. Приближаясь к концу своего ученичества, я почувствовал, что теперь смогу понять более четкое определение, поэтому снова обратился к дону Хуану.

— С точки зрения среднего человека, — сказал дон Хуан, — магия — это чепуха или зловещая тайна, выходящая за пределы его понимания. И он прав — не потому, что это действительно так — просто среднему человеку не хватает энергии, чтобы иметь дело с магией.

Немного помолчав, он продолжал:

— Человеческие существа рождены с ограниченным количеством энергии, которая, начиная с момента рождения, непрерывно развертывается таким образом, что может быть использована модальностью времени наиболее выгодным образом.

— Что ты имеешь в виду, говоря о «модальности времени»? — спросил я.

— Модальность времени — это определенный узел энергетических полей, находящихся в зоне восприятия, — ответил он. — Я считаю, что восприятие человека на протяжении веков изменяется. Определенному времени соответствует определенная форма, определенный узел из бесконечного количества энергетических полей. И овладение модальностью времени — этими несколькими избранными полями — отнимает всю имеющуюся у нас энергию, не оставляя нам возможности использовать какие-нибудь другие энергетические поля.

Едва заметным движением бровей он предложил мне подумать над всем этим.

— Именно это я имею в виду, когда говорю, что среднему человеку недостает энергии для занятий магией, — продолжал он. — Если он использует лишь ту энергию, что имеется у него в наличии, он не может постичь миры, которые воспринимают маги. Чтобы воспринимать их, магам необходимо использовать обычно не употребляемый пучок энергии. Естественно, обычный человек для восприятия и понимания мира магов должен был бы использовать тот же пучок, которым пользовались они. Однако для него это невозможно, так как вся его энергия уже задействована.

Он остановился на минутку, как бы подыскивая нужные слова.

— Подумай об этом так: все это время ты учился не магии, но скорее — умению сохранять энергию. И эта энергия даст тебе возможность овладеть некоторыми из энергетических полей, недоступных для тебя сейчас. Вот что такое магия: умение использовать энергетические поля, которые не участвуют в восприятии известного нам повседневного мира. Магия — это состояние сознания. Магия — это способность воспринимать нечто, недоступное обычному восприятию.

Все, через что я тебя провел, — продолжал дон Хуан, — все, что я показывал тебе, — все это было лишь средством убедить тебя, что в мире есть нечто большее, чем мы можем видеть. Незачем кому-то учить нас магии, потому что на самом деле нет ничего такого, чему нужно было бы учиться. Нам только нужен учитель, который смог бы убедить нас, какая огромная сила имеется на кончиках наших пальцев. Какой странный парадокс! Каждый воин на пути знания в то или иное время думает, что изучает магию; но все, что он делает при этом, — это позволяет убедить себя в наличии силы, скрытой в самом его существе, и в том, что он может овладеть ею.