– Я не слишком силен в процентных отчислениях. Не могли бы вы назвать общую цифру. Навскидку?
– Навскидку?!
Лицо Янсена исказила гримаса отвращения. Он искренне не представлял, что нашло на его клиента, когда тот вздумал оставить такие деньги этому вульгарному американскому гею.
– Мистер Темплтон, в лежащем перед вами документе достаточно ясно указано, что ваш фонд должен получить кругленькую сумму – двадцать пять миллионов американских долларов. Надеюсь, теперь нам будет позволено продолжать чтение?
Адвокат поправил очки и продолжал свой монолог, но Робби уже не слушал. Двадцать пять миллионов! Поразительная щедрость для человека, у которого имелась своя благотворительная организация. Если существует рай, Гейб Макгрегор, несомненно, должен туда попасть.
– Прошу прощения, мистер Янсен.
В комнату заглянула нервная, некрасивая, похожая на мышь женщина.
«Бедняга, – подумал Роберт. – Я не согласился бы стать секретарем этого парня за весь чай Китая».
– Один джентльмен хочет вас видеть.
И без того кислое лицо адвоката недовольно сморщилось:
– Сара, я, по-моему, дал ясно понять, чтобы нас ни при каких обстоятельствах не беспокоили.
– Да, сэр. Но…
– Ни при каких обстоятельствах. Или вы оглохли?
– Нет, сэр. Но дело в том, сэр…
Договорить она не успела. За ее спиной возник человек. Челюсть у Фредерика Янсена отвисла. Документы выпали из ослабевшей руки и разлетелись по полу.
– Здравствуйте, Фред, – улыбнулся Гейб. – Выглядите так, словно увидели привидение.
Фредерик Янсен знал Гейбриела Макгрегора как клиента. Остальные «костюмы» были знакомые по бизнесу или благотворительной деятельности. В комнате был только один его друг: Робби Темплтон. Вскочив, он порывисто обнял Гейба:
– Ничего не скажешь, умеешь ты обставить свое появление! Полагаю, это означает, что я не получу свои двадцать пять миллионов?! – пошутил он, чтобы ослабить напряжение и скрыть, как потрясен. Гейб выглядел ужасно. Он всегда был великаном, высоким, широкоплечим, добродушным медведем. Теперь же человек, стоявший перед Робби, словно усох. Он, должно быть, потерял не менее пятидесяти фунтов. Лицо осунулось и постарело. Но больше всего Робби был шокирован видом его волос. Куда девалась густая золотистая грива? Гейб стал совсем седым.
– Скажем так: пока ты их не получишь. Слушай, Робби, можешь сделать мне одолжение?
– Конечно! Все, что угодно!