Но Валера решительно вырвал у него недокуренный бычок, загасил его и сунул себе в карман.
— У нас на всех осталось полпачки, а нам ещё сегодня надо прожить и завтра продержаться!
Действительно, сигареты в группе заканчивались. Валера, Андрей и Анатолий понимали, что для них наступают самые тяжёлые времена.
Вскоре к костру подошёл Виктор. Он, улыбаясь, поприветствовал всех и потряс берёзовыми костылями, сделанными Сашей.
— Я их с собой в Москву возьму, лучше всяких покупных! — гордо произнёс он.
Андрей представил себе, как будет выглядеть его друг, когда станет выходить из вагона на Казанском вокзале, и от этого ему стало не по себе.
«До первого поста милиции мы, может быть, и дойдём, а вот дальше — не знаю…» — подумал он и решил, что в Чаре надо непременно купить нормальные костыли, чтобы не позориться.
После чая спасатели продолжили расчистку посадочной площадки. Осталось срубить штук шесть больших лиственниц и подчистить мелкий кустарник и ерник, а также подобрать весь деревянный мусор, оставшийся после расчистки, чтобы его не подняло воздушным потоком от вертолёта.
Вчера работа шла веселее. Сегодня же, после практически бессонной ночи, спасатели двигались медленно, уныло, делать им особенно ничего не хотелось. К тому же вышедшее из-за горы солнце стало сильно припекать, и контраст между утренним холодом и солнечным теплом настолько разморил работников, что они начали часто садиться, курить, вести друг с другом беседы. Анатолий, видя нерадивость спасателей, не давал им особенно расслабляться и вскоре приказал сложить в центре в виде квадрата четыре самых больших ствола срубленных лиственниц. Брёвна находились в разных концах мари, и пришлось их брать вчетвером и тащить на середину. Было видно, что только Анатолий и Николай совершенно точно понимают, что и для чего они делают, остальные лишь следовали их примеру и выполняли поручения.
Андрей вновь с восхищением наблюдал над бывалым таёжником. Как у него всё споро и легко получалось, какими продуманными были его действия, насколько четко он отдавал распоряжения Валерке, Серёге, Ивану и ему. Где успел всему этому научиться Николай — в геологических экспедициях, в туристических маршрутах или во время своих одиночных путешествий по тайге и болотам? И Андрею так захотелось сделать ему что-то хорошее, как-то помочь в его непростой отшельнической жизни, что он не выдержал и, куря на двоих с Валерой очередную сигарету, попросил:
— Скажи, а никак нельзя взять Николая к вам на работу?
Валера удивился вопросу, посмотрел на таёжника, готовящего дрова для сигнального костра, и тихо, чтобы тот не слышал, ответил:
— А ты думаешь, он согласится?
— Он же без денег сидит, а где вы ещё такого опытного человека найдёте? Ведь он может и группы водить, и детей учить, да и много ещё всего — он же добрый, хороший! — пытался Андрей убедить Валеру.
Тот покачал головой и тяжело вздохнул:
— Он работал раньше, но сам потом ушёл, не понравилось!
— Это когда было, Валер? Да и дело тогда было тёмное, с этим мальчиком…
— А ты в курсе? — удивился Валера.
— Слышал, он мне сам рассказывал, — кивнул Андрей в сторону Николая.
— Не знаю, что тебе рассказывали, но поступил он тогда не очень красиво — бросил всех и ушёл. А там были дети, девочки и мальчики…