— Гаррота, — прочитал я описание на пластиковом прямоугольнике, на котором была изображена удавка, которую держала рука в черной перчатке. — С вероятностью 50 % убьет противника, на которого было обращено заклинание.
Серия приемов: карта возвращается в колоду игрока.
— Чудны дела, — я оторвал взгляд от карты и с удивлением посмотрел на психиатра. — Доктор, можно полюбопытствовать? Что за хуйня тут творится?
Лицо доктора презрительно скривилось:
— Будем считать это социальным экспериментом, — спокойно ответил врач. — Из убийц, садистов, хулиганов, мошенников, отморозков и прочих отбросов общества была добровольно — принудительно создана фокус — группа. С татуировочной краской в организм был введено вещество, которое воздействует на участки коры головного мозга, вызывая выброс особых комбинаций гормонов. Они позволяют расширить сознание.
При упоминании вируса в краске я закатал рукав рубашки, с ужасом глядя на татуировку:
— Что за нах…
— И хватит сквернословить, — живо перебил меня доктор. — Я этого не люблю. Будешь ещё ругаться матом — позову Гену, и он обучит тебя манерам. Все понял?
Я кивнул.
— Ладно. Пропущу все умные слова, потому что ты все равно их не поймёшь, и объясню простым понятным тебе языком: в краске содержится вирус, который меняет тебя. Вызывает необратимые изменения в мозгу.
Слово «необратимые» коротнуло меня знатно. Если эта необратимость заключается только в галюнах — ещё половина беды. А ну как эти изменения остальной организм затронут? Стану овощем — и привет.
— На этот счёт можешь не переживать, — успокоил меня доктор, и я аж вздрогнул от неожиданности: этот ебаный колдун ещё и мысли читать умеет?
— Эти изменения, что коснулись и глубоко изменили тебя, не очень будут мешать тебе в дальнейшей жизни. Если ты будешь следовать нехитрым правилам. Даже наоборот: в какой-то мере, сделают лучше. Тебя ждут великие дела. Например, классовое задание. Оно же на время, да? — и дождавшись моего утвердительного кивка, доктор продолжил: — На твоём месте, я бы бросил все силы на его выполнение.
— А если не успею? — полюбопытствовал я, перетасовывая колоду в руках.
Доктор поморщился:
— Как бы тебе объяснить более доходчиво…. Система не любит тех, кто отказывается от выполнения заданий, либо не выполняет их за отведенное время. Идём. Кое-что тебе покажу.
Алексей Иванович встал со стула и поманил меня за собой. Я лишь пожал плечами и направился следом за ним. Что-то мне подсказывало, что информацией он поделиться полезной.
В коридоре, прямо у двери в кабинет, нас ожидал Гена. Он застыл в позе статуи на диванчике. Скрестив руки на груди, не шевелясь и даже не моргая. Щелчок замка вывел его из этого состояния анабиоза. Мужик вздрогнул и внимательно посмотрел на доктора, словно ожидая дальнейших распоряжений.