Глава 17

Ольга не отличалась терпением. А может быть, наоборот, именно им-то она и отличалась, потому что продолжала настаивать на общении, несмотря на безразличие с его стороны. Каждый день она отправляла ему новое письмо, хотя еще не получила ответ на предыдущее. По правде говоря, для него дни слились в один.

Фалк отбросил воспоминания об отце на много лет, загнал их на самое дно памяти, но мальчик с переломанными пальцами оживил этот образ, и ненависть загорелась с новой силой. Где-то в центре этой ненависти усилилась тоска по Кристине, и каждый раз, открывая письмо от своей интернет-знакомой, Бергер чувствовал, что предает свою почившую жену.

Ольга хотела напомнить о путешествии в Сволвер, и еще она снова приложила свою фотографию. Не помогло. Она по-прежнему выглядела уверенной в себе, жесткой, в ней не было мягкости Кристины, она оставалась той, кого он никогда не полюбит. Фалк выключил компьютер и массировал виски до тех пор, пока в глазах не потемнело. Пока он сидел так, склонив голову, а образ Ольги медленно таял в воздухе, воспоминания о том дне предстали перед ним.

Рейнефьорд, 1961 год. Несмотря на то что их разделял фьорд, дикаря прекрасно было видно. Он медленно прогуливался по причалу, словно подыскивая новую подходящую жертву. Когда его взгляд остановился на мальчике из Теннеса, фьорд будто бы вздрогнул. В глубине души Бергер знал. Однажды он придет за ним. Между ними протянулась телепатическая нить, и без слов стало понятно, что охотник выбрал свою жертву, начался гон. Все чаще тот, второй, усаживался на краю причала и пристально смотрел на мальчика. Берегись. Я скоро приду. Так и вышло.

Глава 18

Рука зажимала ему рот всего несколько секунд, затем его мягко отпустили. Лишь после того, как посетитель ушел, он понял, что означало это действие. Заикание. Слова, разбитые на кусочки, а причиной всему тот самый мальчик из прошлого. Последний привет. И «здравствуй!» Снова подступили слезы. Если бы гость не убрал руку, все было бы кончено. Никакого больше яда, нечеловеческой боли, лишь вечный беззаботный сон. Он хотел этого, как никогда.

К счастью, утренними процедурами занималась Йориль. Она была мягче и осторожнее, чем обычно. Она ухаживала за ним, как за ребенком, со всей заботой и участием. Это придало ему сил. Ради Йориль, которая раз за разом повторяла, что готова помочь ему воспользоваться компьютером, стоило жить. Он уже почти поверил, что сообщение об изменении графика дежурств было лишь пустой угрозой, как вдруг Йориль срочно вызвали к заведующей, она даже не успела закончить утренние процедуры. Через полминуты дверь снова открылась, запах подсказал ему, кто пришел.

Дьявол.

Он ждал, что Йориль вернется, хотя бы чтобы извиниться за то, что ее отозвали с дежурства, но она так и не появилась, на нее это было не похоже. Так что пришло время Дьявола.

При каждом движении, добровольном ли или возникающем по воле Дьявола, он чувствовал, как кожу вращают или растягивают до предела. Она проводила процедуры холодными механическими движениями, ее безразличие даже несколько удивляло его. Наслаждалась ли она контрастом между добром и злом? Дать надежду, чтобы тут же разбить ее. Он попытался навострить все органы чувств, уловить сигналы, которые все еще были его слабыми проводниками во внешний мир, но ничего не получалось. Иногда ему казалось, что походка Дьявола становилась легче, а иногда — что шаги тяжелели, как будто она тащила громадный рюкзак на спине. И он понял, что остатки чувствительности медленно исчезают.

Глава 19

Дом тетушки дышал старостью. Часы с ходиками и стихи в рамках на стенах, втиснутые между вышитыми копиями знаменитых пейзажей. Всевозможные безделушки и сувениры — абсолютная безвкусица, к тому же казалось, что даже стены и мебель с годами впитали в себя запах тетушки и теперь щедро делились им с теми, кто входил в дом. Мало того, списки дел, развешанные на уровне глаз на дверях и стенах, постоянно напоминали Рино, что покоя ему не будет.

Как только он уселся на старую повидавшую виды софу, твердую как асфальт под тончайшим покрывалом, раздался звук пришедшего на телефон сообщения. Номер был незнакомый, но автор сообщил свое имя и место работы, а так как в Рейне была только одна заправка, все сразу же стало понятно. Рино приглашали на экскурсию — осмотреть Берег, Буйки и Баркасы, буква Б была выделена. Он отбросил телефон и выругался. Когда же он выучит свой урок! Флирт был всего лишь его способом проявить дружелюбие, не более. Лишь пробный шар, посмотреть, что будет дальше. Но он и женщина с заправки?! Ну уж нет!

Рино встал и сорвал со стены один из списков тетушки. Сразу же полегчало. Он перечитал сообщение, понял, что не может оставить его без ответа. Ответ он обдумывал долго, несколько раз исправлял и стирал, пока не был абсолютно им доволен. Получилось твердое «да»… в другой раз. Он рассердился на самого себя за необдуманный поступок, но решил, что в следующий раз будет умнее. Всего через несколько секунд после того, как он отправил сообщение, из телефона раздался классический хит AC/DC[6]. Снова обругав себя за шарм, применяемый к месту и не к месту, Рино неохотно взял трубку. К счастью, звонили из пансионата.