— По ночам часто штормит, — Крог одернул рубашку. — Живешь в Киркефьорде, привыкай к непогоде.

— Мальчик в инвалидном кресле тоже погиб в эту ночь.

Старик снова оживился.

— Я помню, — сказал он. — Он скатился в море и утонул.

У Рино были другие сведения, но он решил оставить Крогу ту версию истории, с которой он прожил больше пятидесяти лет.

— Да. Но его брат — этот Боа — он так и не появился.

— Правда?

Рино снова удивился тому, что исчезновение мальчика не вызвало никаких разговоров или слухов:

— Да, Руаля так и не нашли, Оддвар навсегда исчез.

— Думаю, никто о нем особо не скучал. О Боа. Может быть. Люди, очевидно, подустали от этого хулигана.

— Вы знаете что-нибудь о том, что отец жестоко обращался с сыновьями?

Крог снова облизал губы.

— Пожалуй, так.

— Мне говорили, что особенно тяжело приходилось Руалю. Кто-то даже утверждает, что именно из-за этого мальчик оказался в инвалидной коляске, из-за многолетних избиений со стороны отца.

— Когда речь идет об этом отребье, я ничему не удивляюсь.

— Но точно вы не знаете?

Крог протянул руку и поднял ко рту пустой стакан.

— Попросите Йориль принести мне воды, пожалуйста.

— Медсестру?

— Золотые волосы. Йориль хорошая, — голос задрожал.