Я некоторое время стоял, облокотившись спиной о стену, и глядя на десяток, утопленных в здание боксов, часть из которых была закрыта металлическими створками. В нескольких распахнутых боксах сновали люди, облаченные в серые с красными полосками комбинезоны, выполняя свою привычную работу. Наблюдая за ними, я вспомнил, как в далеком светлом детстве наблюдал за действиями отца, сидя краю широкого верстака, готовый в любую минуту спрыгнуть на пол и поднести ему нужный инструмент. Я вдруг ощутил, как сильно мне не хватает этого человека. Отец всегда был для меня кумиром. В детстве мне казалось, что у него есть ответы на все возможные вопросы. Бесконечная жизненная мудрость в купе с невероятной добротой делали его не просто прекрасным родителем, но и замечательным человеком, которому симпатизировали все окружающие. И теперь мне вдруг очень захотелось узнать его мнение на все происходящее в моей жизни. Уверен, он бы нашел что сказать. Сам того не контролируя, я вдруг представил как вхожу в его мастерскую, где он продолжает трудиться, смахивая пот со лба и то и дело вытирая руки о почерневшую тряпку, свисающую из нагрудного кармана его комбинезона. Он поднимает на меня глаза, и в них я вижу понимание и осознание всех тех вопросов, которые мне хочется ему задать. Он ничего не говорит, лишь продолжает смотреть на меня и мягко улыбаться. И я чувствую его одобрение. Он верит в выбранный мною жизненный путь, и он верит в меня, как верил всегда. И это чувство заставляет меня самого улыбнуться. А затем, какой-то посторонний звук вдруг грубо возвратил меня в реальность. Образ отца растаял в моем воображении, и я снова стоял один на улице. Но некое тепло в груди осталось еще на некоторое время, заставляя на какой-то короткий миг поверить, что отец все еще где-то рядом, что смерть не окончательно забрала его у меня и если очень захотеть, все еще можно спросить у него совета.
Неделя выходных, показавшаяся мне невероятно длинной, все же подошла к концу, чему я был искренне рад. Безделье обостряло чувство одиночества, одиночество ворошило воспоминания, воспоминания приносили боль и бессонницу. Работа же не позволяла мыслям взять верх надо мной, заглушая их своим размеренным ритмом.
Джим связался со мной вечером третьего рабочего дня. Я уже собирался ложиться спать, когда пришел звонок на мой домашний терминал. Громко зазвучали гудки, и на экране высветилась надпись: «Звонок по сети. Абонент Джим 269». Я тут же нажал кнопку принятия вызова.
— Клайд? — на экране появилось лицо Джима.
Я был несказанно рад вновь увидеть его довольную улыбку, ведь это означало, что Грешники не забыли обо мне, и я все еще могу стать одним из них.
— Как дела? — спросил я, стараясь скрыть свою радость.
— Весьма неплохо, а твои? Давно не заглядывал.
— Ну… — протянул я, стараясь придумать, что на это ответить — Я же пока еще работаю на заводе.
— Ах, ну да… — он почему-то рассмеялся, но меня это уже не удивляло — А мы тут нашли заказчика. Если выполним работу, получим двадцать пять тысяч. Ты еще не передумал с нами кататься?
— Не дождетесь — отшутился я, про себя подумав о том, что такие деньги предполагают риск куда больший, чем на прошлой вылазке.
— Ну, вот и отлично. Тогда мы ждем тебя послезавтра утром. И рассчитывай на долгую поездку.
— Долгую? — удивился я — На сколько?
— Дня два-три. Как пойдет. Возьми с собой теплые вещи, сейчас там, снаружи, холодно, особенно ночью.
— Хорошо. А что у нас за дело?
— Будем ловить гарпию.
— Кого? — переспросил я.
— Ну, это тварь такая, летающая. Нужно будет притащить ее живой, так что впереди нас ждет одно веселье.
— Да уж — протянул я, боясь даже представить, как поведу машину с живой тварью внутри — Ладно, я все понял.
— Ну, тогда до встречи.
Джим отключился прежде, чем я успел попрощаться с ним. Я остался сидеть перед погасшим монитором, абсолютно потерянный и совершенно не знающий как поступать дальше. Два моих мира столкнулись, и теперь придется раз и навсегда решить, по какой дороге идти. И вроде бы я уже решил, что хочу стать охотником, но все же с прошлым оказалось не так-то просто распрощаться.