По спине пробежал холодок.
– Как ты его отправил?
– Курьером, в специальном запечатанном конверте. Обычная процедура.
– А как ты вышел на Орчнева?
– Логическим путем. Заместитель начальника компьютерного отдела КГБ. «Крот» в нашем собственном отделе. Этот чип вполне может быть связующим звеном. – Он на минуту умолк и залился румянцем. Борода дернулась. – Сказать по правде, я не горел желанием предстать перед супругой после того, как высадил тебя вчера. – Артур покраснел еще больше. – Вернулся сюда и взялся за работу. Подумал, что если ты принес эту штуковину, значит, в ней что-то есть. Ты только не возгордись.
Теперь я понял, почему Артур был в таком жутком состоянии. Вовсе не потому, что ему грозила ликвидация, а всего лишь по причине недосыпа. И еще я понял, как он получил тот пост, который занимал, – заработал.
– Полагаю, сейчас русские уже отказались от этого способа связи. Они наверняка в курсе, что Орчнев – предатель и передавал информацию либо американцам, либо англичанам.
– Я так не думаю. Согласно имеющимся данным, беднягу Орчнева убрали вскоре после того, как он прибыл в Штаты, и еще до того, как он успел вступить с кем-то в контакт.
– Откуда тебе это известно?
– От Чарли Харрисона, которого я подслушал полтора часа назад.
Сказав это, Артур расплылся в улыбке. Даже при том, что борода побелела от сахарной обсыпки, мухи на него не липли.
– Так кто же его убрал?
– Я подключился с опозданием, так что всех фактов у меня нет. Но смею предположить, что это сделали сами русские, если только у тебя нет других данных. – Он вопросительно посмотрел на меня.
– Хотелось бы, но – увы, – только и сказал я.
Я вышел из кабинета Артура в коридор. Два внушительных габаритов типа, примерно моего возраста, едва не столкнулись друг с другом, спешно вскочив со стульев, на которых сидели. Выглядели они так, словно их собрали из элементов конструктора. Тем не менее им удалось блокировать меня с обеих сторон.
– Мистер Флинн? – спросили они дуэтом.
– Он там, – ответил я.
– Минутку.
Один схватил меня за запястье. Второй постучал в дверь кабинета. Тот, кто сжимал руку, мне сразу не понравился. Я выразил свое несогласие с их поведением тем, что размахнулся свободной рукой и что было сил врезал кулаком в ту часть его дешевых немнущихся брюк из смеси полиэстера и шерсти, что располагалась примерно на полдюйма ниже того места, где заканчивалась ширинка. Он тотчас же согнулся в три погибели, словно мусульманин во время дневного намаза. Чем я не преминул воспользоваться и со всех ног бросился по коридору.
Я проскочил пару пожарных дверей, взбежал вверх по ступенькам, мимо охранников, которые вежливо мне кивнули, и вскоре оказался в небольшой цирюльне с тату-салоном, в подвале дома рядом с Норт-Одли-стрит.