– Врагом? – Салим неожиданно засмеялся. – А ты считаешь, Тимур-Кутлуг, Едигей и Хромец – их друзья?
– Ну да, – пожал плечами Раничев. – Вообще-то ситуация насквозь понятная: белые придут – грабят, красные придут – грабят… Сколько уже горела эта Кафа?
– Много.
– А они все работают. – Иван с наслаждением потянулся. – Может, так и надо? Не воевать, а работать – торговать, ловить рыбу, делать драгоценную посуду и украшения?
– Воевать они уж точно не хотят, – с усмешкой кивнул Салим.
За быстро идущей фелюкой тянулась белая полоска пены.
Не успела лодка Аристофана скрыться из виду, как в порт спустились воины покойного минг-баши. Две галеры ожидали их у торговой пристани.
– Идем. – Десятник Артак оглянулся на Аксена.
– Вы идите, я догоню. – Отвернувшись, тот принялся мочиться на развалины башни. Оправившись, подтянул штаны.
– Батюшка! – раздался вдруг чей-то голос из башни.
Боярский сын испуганно отшатнулся.
– То я, хлоп твой верный. – Над обгоревшими досками показалась кособородая физиономия.
– А, Никитка… Фу, напугал, черт! – Аксен с облегчением вытер со лба пот. – Что, тварюга, стрелять разучился?
– Да промахнулся, родимец, век себе не прощу… Не хотел ведь главного-то, Ахметку, случайно вышло.
– Да и черт-то бы с ним, с Ахметкой, – досадливо промолвил Аксен. – Ты б того, кого нужно… Язм, дурень, думал – может, и завалило. Нет, только одно тело нашли – Ахметку. А ты чего сбег-то? Видал кто?
– Слуга один. Седобородый. Видел, как я с самострелом с дерева слазил.
– Так ты б и его…
– Не успел, батюшка! Уже все к дому бежали… А вражины наши на фелюку только что сели.
– На какую еще фелюку? – Боярский сын вздрогнул.
– На рыбацкую. Солнце на носу нарисовано.